Это был Володя. Лицо Марьяны немного смягчилось. Они были знакомы много лет, еще со времен ординатуры, когда она подрабатывала в скорой по выходным. Шутник и балагур, Владимир Брагин, был отличным врачом, и многому научил её. Будучи старше на десять лет, он испытывал совсем не отеческие чувства к доктору Донских и однажды даже признавался в любви. Но она была влюблена скорее в его знаменитые байки, с удовольствием принимала дружбу, но не более того.

- Володь, ты знаешь правила, - твердо заявила она, подойдя к нему вплотную.

- Ты тоже, - спокойно ответил он, взял ее под локоть и повел за собой. – Мы пересекли порог этой двери? Да. И она скончалась здесь.

- Кто-то из наших к ней прикасался?

- Марьяш, она умерла здесь.

- Я не намерена её принимать. Ты знаешь, что трупы сюда не привозят.

Они подошли к каталке. У Марьяны перехватило дыхание. Голова девушки напоминала месиво из кожи, крови и мозгов, капающих на пол. Светлые крашеные волосы, перепачканные красным, разметались по плечам. Умершая лежала без единого движения в тоненьком платье, сапогах и колготках в сеточку.

- Ментов вызвали? – хватаясь за рукав Володиной куртки, прошептала Марьяна, чувствуя, как холодеют ноги.

- Да.

Доктор Донских видала и не такое. Вид крови и даже растекающегося по полу содержимого черепной коробки её бы не смутил. Просто ей показалась очень знакомой одежда пострадавшей. Она была почти уверена в том, что девушка на каталке и ночная гостья из окна напротив – одно и то же лицо.

- Давай-ка подышим, - сказал Володя, накинув на нее свою куртку и вытолкнув в холодный тамбур.

Вообще, мужчины с гордым именем Владимир, позволявшие называть себя Володей всегда вызывали у неё недоверие. Но Брагину она охотно делала скидку. Он был вылитым Володькой.

Странная стрижка, явно собственного авторства (если нет, то однорукого подслеповатого карлика, хоть и стоящего на табуретке, но все равно не достающего до макушки клиента), густые с проседью усы а-ля Боярский и старинный свитер с высоким горлом, связанный заботливой бабушкой еще в девяностые. Голос Володи на удивление был зычным и раскатистым, словно кто-то перетряхивал железный таз с камнями. И это придавало образу брутальности, заставляя забывать о прическе.

Брагин был высоким, длинноносым, подтянутым мужчиной. Марьяне нравилось наблюдать за ним, когда он рассказывал очередную из своих историй о работе на скоряке. Когда его губы красивой формы с аккуратной галочкой наверху растягивались в улыбке, она забывала все свои проблемы.

Это было настоящее приятельство. Никаких отношений вне службы, у них даже не было номеров друг друга. Но перекинуться парой фраз, если выпадала возможность, они старались всегда.

- Где вы её нашли? – спросила Марьяна, совсем не чувствуя холода.

Володя бросил на скамеечку свои перчатки и усадил на них девушку.

- В сквере на Лесной. Мы даже удивились, когда обнаружили пульс.

- Мне нужно осмотреть её.

Брагин устало достал из кармана новую пачку, вынул из нее одну сигарету и прикурил. Его руки были грубыми и шершавыми, словно у старика.

- Это не твои заботы.

- Мне кажется, я могла знать её.

- Откуда?

Марьяна перевела взгляд на свои кеды. Ей было стыдно в этом признаваться.

- Видела пару раз.

- При ней нет ни сумочки, ни документов. Тебе стоит поговорить с кем-то из органов. – Володя заглянул в узкое окошечко, вмонтированное в дверь. Ему даже не пришлось для этого вставать на цыпочки. Его лицо тотчас усмешливо вытянулось. – Сейчас его вырвет.

- Кого? – спросила Марьяна, пряча нос под воротник.

- Твоего Димасика.