Его единственная - Виктория Волкова (2020)

«Не мечтай, милая. Этот мужик не для тебя. Алена, мать ее за ногу!» — скривилась Юлька, хотя прекрасно знала, что не в сожительнице Блинникова проблема. Можно и ее отодвинуть… Вот только толку все равно не будет. «Как узнает наш чистенький полковничек… — задумалась Юлька и тут же одернула саму себя. — Даже коню понятно, что рядом не задержится. Вернется к своей Алене. Можно и не начинать, чтобы потом не расстраиваться, не выть в подушку в ночи и не слушать очередные гадости от Блинникова».

А в том, что они последуют, она уже не сомневалась. Даже сегодня, пока шли через двор к реке, намекнул, что пора уже рассказать ребенку, кто его настоящий отец. И это наутро после перепихона! Юлька почувствовала в тот момент, как у нее оборвалось все внутри. Любовная горячка, терзавшая ее до завтрака, сразу сошла на нет, уступив место холодной ярости. Лишь только сынок со своими утками смог немного улучшить настроение. Она всмотрелась в голые ветки кустарников, глянула на пожухлый прошлогодний камыш, примостившийся неподалеку от основательного мостика, больше похожего на причал. Подняла голову к солнцу, ловя его первые теплые лучики, и засмотрелась на синее небо, широкое и раздольное, какого не увидишь в задымленном мегаполисе.

Оба Димы с удовольствием кидали крошки уткам, о чем-то серьезно переговариваясь между собой.

«А вдруг он скажет?» — забилась в голове ужасная мысль. И Юлька, не чуя ног под собой, кинулась к сыну и его отцу. Глянула настороженно на маленького, затем на большого мужчину.

«Показалось», — вздохнула облегченно и, попросив у сына кусочек булки, тоже кинула в воду. И ойкнула, когда горбушка попала утке по голове.

— Снайпер, — хохотнул Блинников. — С одного удара утку прибила.

— Она жива, — пробормотала Юлька, кивнув на выплывшую птицу.

— Мамочка, — весело затараторил сын и из рук Крепса перебежал к матери. А потом и вовсе выскочил на берег.

— Мама, я мороженое хочу! — заявил он. — Пойдем в магазин!

— Там и аптека где-то поблизости, — пробурчал Крепс, поднимаясь на ноги. Подал руку Юльке. На минуту задержал ее ладонь в своей. Украдкой, чтобы не видел сын, поцеловал пальцы, и когда она отдернула руку, смущенно поинтересовался:

— Что случилось, Юль?

— Не знаю, — честно ответила она. — У нас нет будущего…

— Нет, значит, будет, — фыркнул он и, подхватив ее за талию, будто бревно, потащил к берегу. Юлька подавила вскрик, не желая испугать сына. А когда под хохот Димульки Крепс поставил ее на грязный песок, отряхнулась сердито.

— Я не отступлюсь, Юль, — предупредил он тихо. — Тем более, после сегодняшней ночи. Нам хорошо вместе, не спорь. И ребенку с нами двумя тоже радостно, — добавил хрипло. — Я пока молчу, но калечить наши жизни тебе не позволю.

«Ах, скажите, пожалуйста! — хотелось закричать ей. — А что ты сделал пять лет назад? Меня прогнал, посчитав недостойной даже простого разговора, а сам как дурак под пули кинулся. Просили тебя, — сжала зубы Юлия. — Твое место рядом с генералом. А тот с женой в больницу поехал, — вспомнила она Санькин рассказ, как Кирсановы бежали от погони, Саньку ранили, а генерал всех победил. Почти в одиночку. Только потом его бойцы подтянулись. Ему еще вместо отставки орден дали, — вздохнула Юлька. — Тебя, Крепс, тоже наградили и орденом, и званием внеочередным, но лучше б мозги выдали, честное слово!»

— Перестань кукситься, — улыбнулся он, стараясь ее развеселить. — Мы теперь вместе. Я, ты и Димон. Приедем в Москву, распишемся.

— Сначала развестись нужно, — хмыкнула она и неожиданно подумала, что, наверное, у Димы Блинникова такой вот характер. Если женщина не нужна, то можно и пренебречь прощальной беседой. Просто поставить перед фактом и уйти.