Самолет без нее - Мишель Бюсси (2014)

Лили почувствовала, как ее спины коснулась горячая рука Марка. Кожа от налипшего песка стала чуть шершавой. Лили вздрогнула и перевернулась.

Кому еще она могла отдать свои восемнадцать лет?

* * *

Марк открыл глаза. Он весь покрылся потом. За окном нескончаемой чередой неслись столбы электропередачи.

Он невольно отшатнулся.

Неужели он действительно такое чудовище?

В кармане у Марка по-прежнему лежал голубой конверт из лаборатории. Он весил граммов двадцать. Марку казалось, что не меньше тонны. Тест ДНК.

Неужели они оба — монстры?

Открыть конверт. Узнать правду. Получить доказательство…

Дверь вагона распахнулась. На пороге появилась Мальвина де Карвиль.

44

2 октября 1998 г., 17.49.

Лили стояла под обжигающе горячим душем. Она закрыла глаза. «Надо успокоиться. Хоть немного». Не глядя, она нащупала мягкий флакон с антисептическим мылом и принялась до остервенения натирать тело — грудь, живот, промежность. Под ноги ей потекли потоки белесой пены. Лили тщательно смыла остатки моющей жидкости. Ей хотелось стать чистой. Хотя бы снаружи. Чтобы никто не догадался…

Она вылезла из-под душа и завернулась в большое белое полотенце. С мокрых волос капало на махровую ткань. Лили увидела в запотевшем зеркале свое размытое изображение и ужаснулась: на нее смотрела незнакомка. Впрочем, ее облик тут же снова заволокло водяным паром. Лили бесконечно долго, пока не закровоточили десны, чистила зубы.

Совсем недавно на перекрестке улицы Шуази ее вырвало. Прямо на тротуар. Водка, скотч, текила… Она стояла на четвереньках возле водосточной трубы. Здесь ее и нашел молодой полицейский. Он протянул ей бумажный носовой платок. Она вытерла рот, и ее снова согнуло пополам. Мимо, старательно обходя лужу блевотины, прошествовала мамаша с коляской. Полицейский должен был ее задержать. Наверное, он так бы и сделал, не посмотри она ему в лицо заплаканными глазами. Глазами загнанной лани.

«Со мной это в первый раз».

Он ей поверил.

Позже ее еще раз вывернуло наизнанку. Полчаса назад, в этой комнате. Возле кровати. В желудке давно было пусто. Ей казалось, что ее рвет собственными внутренностями. У нее болело все тело.

Лили вышла из ванной.

На второй кровати лежала девушка, которая, судя по всему, с великим нетерпением поджидала появления Лили.

— Пока ты мылась, они тут все убрали.

Девушке было лет шестнадцать. У нее были подстриженные ежиком ярко-красные волосы и успевшие пожелтеть зубы.

— В каком-то смысле тебе повезло, — продолжила девушка. — А из меня никогда ничего не выходит. Иногда до того тошно бывает, ужас. И ни фига.

Меньше всего на свете Лили хотелось вступать в разговоры. Но Желтозубая ничего не замечала. Ей нужен был собеседник — все равно какой.

— Я тут уже во второй раз, — доложила она. — Я у них рецидивистка! Представляешь, какие у них были рожи, когда они меня увидели? Вчера три часа мне мораль читали. Теперь не отвяжутся.

Лили отошла к окну. Желтозубая обиделась:

— Кончай из себя строить не пойми кого. Подумаешь, цаца!

Лили смотрела на автомобильную стоянку, к которой подъезжали машины скорой помощи. Она почти целый час ходила вокруг этого здания, прежде чем решилась войти. Чуть было не увязалась за траурной процессией, двигавшейся по противоположной стороне улицы. Из окна Лили хорошо видела колокольню церкви Святого Ипполита, но дворик расположенного рядом детского сада закрывали стены соседних домов. Шум машин с бульвара заглушал детские голоса. А может, малышей уже увели с прогулки. Или разобрали по домам… Лили плохо представляла себе, который теперь час. В голове все перемешалось. Ей было плохо. Каждая клетка тела причиняла невыносимую боль. Что она вообще здесь делает? И как ей пережить ближайшие несколько часов?

— Да ладно, я сама в первый раз была такая же…

«Заткнись!» — взмолилась про себя Лили.