Пробуждение - Алиса Евстигнеева (2020)

-Ась, услышь меня сейчас, пожалуйста, - привлекая внимание, берёт мою ладонь и держит её, мягко пожимая. – Ты не виновата, что всё так вышло. Никто не виноват… Вернее кто-то, конечно, виноват, но… всё вышло так, как вышло. И перестань себя уже сломанной или неправильной считать. Ты прекрасна в том варианте, в котором ты есть.

Понимающе закивала головой, пытаясь удержаться, чтобы не буркнуть своё «я знаю». Я всегда всё знаю, но как-то разумности мне это не прибавляет.

-Ань, я всё это понимаю, честно… И я стараюсь, просто…

-Просто тебе не хватает смелости жить.

Спорить было бессмысленно.

* * *

Наш разговор с Аней не то что бы испортил мне настроение, скорее уж погрузил в вязкие и всепоглощающие раздумия. И свободный ото всего постороннего мозг с нездоровым ажиотажем из раза в раз перегонял в голове чужие слова. От фатального ухода в себя меня спас телефонный звонок из больницы, когда наша кадровик попросила заехать к ним написать заявление на отпуск, я же ушла не по графику.

Радуясь хоть какому-то делу, как заправский наркоман, предвкушала встречу со своей дозой, ведь больница давно и упорно была моим самым главным наважденим и верным лекарством от всех бед.

И вот спустя несколько дней после своего последнего дежурства я вышла из отдела кадров, цепляясь за любую возможность подзадержаться на месте, проникаясь особой рабочей атмосферой больницы. По сути, хорошая больница – это один большой механизм, со своими законами и выверенными настройками. И сейчас мне отчаянно хотелось ощутить себя частью всего этого. Но всевидящий Бачин определил мне месячный отпуск, который вот только-только начал свой отсчёт.

Возле лифта наткнулась на Бориса Анатольевича, смерившего меня испытывающим взглядом, без всяких слов намекая мне на своё недовольство.

-Отец в отъезде. Как вернётся… я расскажу.

Без лишних сантиментов с ходу пообещала я.

Дядя Боря покачал головой.

-Ты ведь понимаешь, что получается, что я тоже его… Владимира своим молчанием предаю?

Последнее слово ужалило, потому что одно дело было думать так про себя, а другое – слышать от окружающих.

-Я всё исправлю.

-Давай, Ась, давай.

* * *

Терпеть было больше невмоготу, и, быстро перебирая своими ногами по ступенькам, я выскочила на улицу. Сегодня было тепло и солнечно, но душевная смута не замечала ничего. Достаточно быстро появился родной корпус и отделение, и только перешагнув через порог, я поняла, что не имею абсолютно никакого представления, куда следую. Не к Артёму же я бежала?

На автомате кивала коллегам головой, пока шла в ординаторскую. А там уже до неприличия бодро, поздоровавшись со всеми, прямиком скользнула к полке с картами. Перебирая одну за другой, нетерпеливо искала нужную и не находила.

Вообще-то, план был очень прост. Найти карту Артёма и выписать оттуда его телефон. А потом, вместе с покаянием вручить его отцу. Не то что бы найти человека сейчас было сложно, особенно с отцовским-то связями по городу и области, но мне хотелось дать хоть что-то, особенно после того, как почти три недели отмалчивалась.

Кирилл вырос рядом совсем неожиданно.

-Привет, отдыхающим, - заулыбался он.

-Угу, - отозвалась рассеянно.

-И что тебя всё работа, неугомонную, не отпускает?

-Кирюх, - игнорируя его вопрос, сходу затараторила я. – А где карта Тертышного?

Куприянов в задумчивости сдвинул брови, наверное, посчитав меня вконец одержимой работой.

-У Бачина.

-Зачем?! – испугавшись, резко крутанулась я в сторону друга. В голову сразу полезли опасения, что что-то случилась.

-Обычная проверка после выписки.

-Как выписки?! – ещё более поражённо воскликнула я, и все кто был в ординаторской начали уже в открытую поглядывать на меня. Пришлось умерить свой пыл.

Куприянов задумчиво повёл ладонью по своим волосам.