Отлично получилось - Синди Мэдсен (2021)

Я оперлась локтями о серую кварцевую столешницу и провела рукой по ее гладкой и прохладной поверхности. Мне очень хотелось прокатиться вдоль неё, но столешница была столь безупречна, что я боялась даже готовить на ней, хотя все чаще оставалась ночевать в доме. Я даже принесла сюда туалетные принадлежности и одежду. И достаточно презервативов, чтобы мы с Джексоном развлекались, когда возникала необходимость. А происходило это почти каждый вечер после того, как мы заканчивали работать. Иногда я уставала настолько, что, казалось, у меня не осталось сил даже на секс. Но потом Джексон смотрел на меня своим особенным взглядом или гладил рукой по спине, и моя энергия восполнялась, как у персонажа видеоигры, который готов к еще одному раунду.

Уже прошло… чуть больше недели с тех пор, как мы начали «дурачиться».

В прошлый раз в это время вокруг нас уже начали «смыкаться стены». Словно вызванные моими воспоминаниями, эти воображаемые стены начали давить на мои легкие, увеличивая давление с каждым вдохом.

Но в этот раз все по-другому. Во-первых, мы не виделись подряд все семь дней. Два дня мы пропустили, когда Джексон прислал мне неоднозначное смс о том, что занят. Во-вторых, у нас были более четкие границы. И, в-третьих, нам приходилось взаимодействовать друг с другом на протяжении всего дня, иначе мы бы никогда не закончили ремонт вовремя.

Я задумалась о том, что через несколько недель придется прекратить наши встречи, и почувствовала давление в груди, как будто мое сердце боролось с легкими, а затем они решили, что не могут ужиться вместе, поэтому оба начали бороться за контроль.

Поскольку я не могла определить источник своих эмоций, то начала размышлять о нашем с Джексоном последнем «дружеском» соглашении, ища подсказки, которые позволят нам избежать повторения того же самого уродливого результата, когда окончание отношений приносит потерю достоинства, и друзья превращаются во врагов.

Боже, я была в таком отчаянии, когда мама попала в больницу, а Джексон примчался, словно одетый во фланель рыцарь на белом коне. На следующий вечер он пришел проведать меня, и после жарких поцелуев на диване мы упали в постель, и я попросила его остаться.

Я съежилась от воспоминаний, потому что обычно так не поступала. Но Джексон остался, и мы начали проводить вместе каждую ночь, и, казалось, не придавали происходящему особого значения. По крайней мере, поначалу всё было именно так. Он оставался на ночь, а утром варил кофе, оставляя теплую чашку на прикроватной тумбочке перед уходом на работу, чтобы, как Джексон тогда мило написал в оставленной рядом записке: «Я не пугала детей, выходя из дома без дозы кофеина». Он даже нарисовал маленькую метлу, чтобы окончательно убедить меня в том, что по утрам я страшная ведьма.

Большинство девушек убили бы за это (и, конечно же, предпочли бы прочитать в записке что-то более романтичное), но если бы парень назвал меня сладкой, то это вызвало бы только раздражение и подозрительность. Забавно, но находясь рядом с Джексоном, я не испытывала того удушливого ощущения, которое обычно присутствовало, когда парень злоупотреблял гостеприимством, что в большинстве случаев случалось в течение часа. Я начала полагаться на создаваемое Джексоном ощущение комфорта по ночам и на чашку кофе, которая просто дышала заботой. Мне не хотелось, чтобы эта идиллия переросла в ссоры из-за немытой посуды, незакрытой зубной пасты или беспорядка в доме.

Мне не хотелось проводить вечера, следя за временем и час за часом ожидая, когда Джексон появится. А дальше разбитые мечты, грубые и резкие слова, режущие до глубины души, и неизбежный крах в конце. В этом случае темная сторона была не забавной метафорой, а реальностью, в которой приходилось жить днём и ночью, ощущая боль в груди от тоски по людям, которые ушли. Почему мы всегда раним тех, кого любим больше всего?