По следам прошлого - Ольга Савченя (2021)

И он отпрянул от нее. Долго и со злостью смотрел на нее сверху вниз, но все равно сдался, послушался, чем вызвал дружный хохот всех васовергов. Ромиар упрямо не отрывал взора от записей и гладил шею. Казалось, что он вот-вот опустит высокий воротник куртки и будет до крови чесать шею. Елрех же будто намеренно не смотрела в его сторону, чтобы просто не замечать. Обижается, что он перестал говорить с ней? Догадывается ли она, что с ним происходит?

— Лиар единственный, кто у меня есть в Фадрагосе! — звонко крикнула Стрекоза, выпрямляя спину и с ненавистью глядя на веселящихся мужиков. Посмотрела на Ромиара и скривилась. Повернулась в нашу с Елрех сторону, мазнула по мне взглядом и ответила фангре: — Тебе повезло, что ты уродка! А я чистокровная эльфийка. Тебе не понять, какой это приговор.

Она резко замолчала, уставившись поверх наших голов, и я обернулся. Асфи, угрюмая, остановилась у валуна, за которым мы спрятались от ветра, и прислонилась к нему плечом. Скрестив руки на груди, осмотрела всех задумчиво, сомкнула губы крепко и опустила взгляд на землю.

Стрекоза фыркнула, повела плечами, сбрасывая руку Лиара, и тихо, но отчетливо сказала ему:

— Не трогай меня. — Снова повернулась ко всем нам, понимая, что привлекла внимание всех и поселила в нас любопытство. Почти всех… Кажется, Асфи не было дела до нас. — Моих родителей убила нечисть. Я попала к тетке и дяде. Вот они не были чистокровными эльфами, у них от людей не только крови больше было, но и мерзости, и коварства, и!.. Все в них было ужасно!

— Так ты от них понабралась? — едва сдерживая смех, спросил Архаг.

Низкорослый Норкор не стал сдерживаться: схватившись за живот, повалился на спину и захохотал.

— Они были тварями! — Громче вскрикнула Стрекоза с таким выражением боли на лице, что во мне проснулся стыд и сковал все тело. Не нужно было лезть с расспросами, не зря Лиар разозлился на меня. Он снова попытался утихомирить воровку, из-за чего она вспылила сильнее. Вскочила на ноги и бросила ему: — Убери руки от меня! А вам смешно?! Я убила их! Я! Убила! Их! Я!

— Так хвастаешься, будто убила опасных монстров, — ухмыльнулся Гахсод.

— Они были опаснее монстров! И что ты, бесчувственная верзила, знаешь об убийстве тех, кого любишь?!

Улыбки дрогнули. Елрех нахмурилась, а Лиар опустил голову и плечи, только его хвост заметался чаще. Даже Ромиар прекратил гладить шею и с неподдельной заинтересованностью поднял глаза на Стрекозу. А она разошлась и перестала следить за языком, выплескивая все на четверку воинов:

— Я до сих пор поверить не могу, что они были одновременно такими добрыми и заботливыми, и такими лживыми тварями. Они работать не хотели!

— Как и ты, — влез с улыбкой Норкор, но мигом получил тычок в бок от Архага.

— Я может, и хочу, но не могу! Они меня приютили, они меня кормили и баловали, а затем… Затем. — Она скривилась, сплюнула и губы с силой ладонью потерла. — Грудь у меня вылезла. Я ее тряпками обмотаю, платье сверху натяну, а ее все равно видно. И наемники… Шастали они там. В лесок, возле деревни нашей, ходили часто. У нас нечисть развелась, так они ходили, по одному чудовищу убивали, а потом не приходили, позволяя дальше ей множиться, чтобы был у них заработок. И вот через нас ходили! И грудь мою заметили! Знал бы ты, рогатый олух, как это тошно, когда над тобой немытый мужлан пыхтит, а ты должна радость изображать. Вам ведь нужно палку свою пихать в счастливых баб! Хотя разные твари среди вас есть…

Я онемел, рассматривая хрупкую с виду разбойницу совершенно иначе. Ее постоянное дерганье и неумение сидеть на месте приобрели другой вид. Ей неспокойно среди нас? Боится нас?

— Сама легла, — тихо заметил Дарок.

Стрекоза покраснела до кончиков ушей, и на меня отчего-то нахлынул страх. Пробрал настолько, что смотреть на девчонку не смог. Стал разглядывать песок и скудную траву, прорастающую в выемках камней, заполненных лежалой пылью.