По следам прошлого - Ольга Савченя (2021)

Будь передо мной незнакомец, я бы решила, что это полукровка шан’ниэрда и викхарта. Однако такую радужную фантазию портили язвы, покрывающие все тело. Кожа была изъедена гноящимися воронками, будто от паразитов. Края темнели, гнили, все ранки покрывались едва заметной бело-желтой слизью. Я боялась притрагиваться к ним, чтобы не потревожить Роми, который то и дело терял сознание, но стоило лишь коснуться его, как он приходил в себя: дергался, мычал, слабо отмахивался от нас, втягивал воздух с пугающими сипами. Однако я пересилила себя и жалость к этому фактически незнакомому существу — а мне был неизвестен такой слабый, обессиленный Ромиар. Я провела легонько по мокрой от испарины и невероятно горячей коже. Растерев слизь, собранную у ранки, пальцами, поднесла их к носу. Она источала слабую сладость, обманчиво приятную, даже чуточку карамельную.

Не оттягивая больше времени, я приманила парящих вокруг Айссию и принялась просить их исцелить язвы, на которые показывала. Хуже и медленнее всего удавалось справиться с ранами на шее, они были разодраны, кровоточили и, при каждом тяжелом вдохе Роми, расходились снова.

Когда с язвами на теле было покончено, я положила руки на серую грудь и попыталась направить духов внутрь. Они сияли, маялись вокруг, но бездействовали. Все было тщетно. Я не целительница, не медик — просто не знала, откуда взялись недуги Роми и что творится у него внутри. Не зная об этом, мне никак не удавалось четко сформулировать просьбу. В который раз отчетливо осознавалась польза Единства, когда можно видеть и чувствовать духами, когда можно управлять ими мыслями, полунамеками, простыми желаниями исцелить.

— Не могу, — призналась я, посмотрев в глаза Кейелу, кажется, ожидающему от меня чудес. — Себя приходилось исцелять, но я чувствовала приблизительно, где болит, и понимала, что просить. А с Роми не могу.

— Надо понять, отчего у него появились язвы, — прозвучал неуверенный голос Елрех.

Кажется, она приходила в себя, и это радовало.

— Он исхудал. — Я пожала плечами. — Если его тошнило постоянно, и все, что он съедал, быстро уходило из организма, то он мог попросту лишиться витамин… — Поджала губы, подбирая более удачное слово для Фадрагоса. — Микроорганизмов, элементов…

У моей сокурсницы, неудачно севшей на диету, стремительно развился авитаминоз, и она вся ходила в пятнах, с шелушащейся кожей. Но родственники быстро исправили результат ее самодурства, насильно затащив девушку к врачам. Могло ли случится то же с Роми?

— Почему он не ел? — вопрос прозвучал против воли строго.

Кейел нахмурился, но ответил быстро:

— Не мог есть при Елрех.

Я оглянулась. Елрех насупилась, шагнула к нам ближе и, видимо, по привычке взялась за рукоять кинжала. Она все еще была бледной, волосы липли к мокрым щекам, но в остальном сильная фангра выглядела более собранной, чем минутами ранее.

— Он влюбился, — продолжал выкладывать начистоту Кейел, осторожно ощупывая руки Роми от плеча к локтю. — Съедал все, что мог, при вас, а потом старался не смотреть на Елрех. Но получалось редко. Я приносил ему поесть отдельно, но он, наверное, вспоминал, почему вынужден питаться вдали, и его снова тошнило.

— Почему мне не сказали?

— Он обещал мне, что справится. Говорил, что мы не поймем, и что это не наше дело.

Злость сегодня не унималась. Что значит, не наше дело? А мне в поход кого тащить? Мертвеца?! Однако пришлось взять себя в руки. В конце концов, радовало, что Кейел умел уважать чужие желания и секреты. Если уж и отчитывать кого-то, то не его, а самого Роми за то, что проявлял такое недоверие к нам всем. Он снова рисковал не только собой, а всеми нами разом.

— Елрех, — обратилась я к алхимику, надеясь привлечь ее к решению важной проблемы, — я не целительница, но если его рвало кровью, то, скорее всего, у него язвы и внутри.