По следам прошлого - Ольга Савченя (2021)

Впереди стелилось поле душистого разнотравья. Под нашими ногами трава с шумом мялась и клонилась к земле. Еще не жужжали жуки, не прыгали кузнечики. Только голубые и белые бабочки беззвучно порхали от цветка к цветку. Безветренная погода сулила дневное тепло. Я покосилась на Кейела осторожно, чтобы не заметил. После перемещения священным кольцом он выглядел бодрым. Загорелое лицо покрывал слой пыли, она собралась грязью в морщинках, на висках у волос и на шее. Русые волосы слиплись и лоснились жиром. Одежду тоже не помешало бы хорошенько простирнуть. Глядя на него, невольно хотелось спрятаться от его глаз, потому что я точно была не лучше. Из-за упрямости васовергов страшно было задерживаться в регионе Рубиновой сладости, чтобы потешить себя и остальных рекой.

Но как бы Кейел ни был испачкан, им хотелось любоваться. Я точно знала, что и у Кейела-Вольного, и у этого Кейела-простака в сумке полный порядок. Что он бережный, трудолюбивый, заботливый…

— Последней Луной ты не хныкала, — прервал он мои размышления и снова улыбнулся.

Но этот Кейел, в отличие от Вольного, не умеет долго злиться. Вопрос лишь в том, забывает ли обиды? Этого я пока не знала. Вольный точно помнил обидчиков и моменты обид долго… Если не сказать, что запоминал, наверное, на всю жизнь.

— Я по ночам хнычу? — удивилась я, осознавая смысл фразы. И подтянула сумку выше. Она вечно бьет по пояснице и мешает. Ее лучше будет оставить.

— Лунами, — с улыбкой поправил Кейел и оглянулся, будто убеждался, что мы слишком далеко, и слов не разберет даже эльфийка. — И очень тихо. Не думаю, что кто-то слышит.

— Ты слышал, — не согласилась я.

Кейел вдруг замялся. Отвернулся, будто выигрывал себе секунду, а потом признался:

— Я прислушивался. — Заправил прядь за ухо и спросил: — Асфи, что ты видишь во снах? Что заставляет тебя плакать?

— Много чего, — уклончиво ответила я, перебирая в голове последние сны, которые посещали меня несколько раз. Дыхание перехватило, сердце сжалось, и я проявила откровенность: — Родители, душная квартирка, иногда Вольный…

Повернулась, будто хотела перепроверить, идут ли за нами другие существа, не отстают ли, и прищурилась словно от солнца. Зажмурилась, потерла прослезившиеся глаза и продолжила путь.

После мимолетного взгляда на яркие лучи в глазах в самом деле заплясали красные и желтые пятна. Разглядеть Кейела мне не удавалось, а он тем временем поддержал меня за локоть, позволяя идти уверенней.

— Это ведь он заставляет тебя плакать? Я думал… Асфи, а он любил тебя?

— Любил. — В этом у меня не возникало никаких сомнений. Чертов Вольный ради меня мир уничтожил, который обязался спасать. Знал бы он, чем все закончится… — Конечно, любил! Но в какой-то период, пока наши отношения не зашли слишком далеко, он бы запросто убил бы меня. В реку бы, например, кислотную сбросил или… Не знаю. Ему пришлось учиться милосердию, да и то, скорее всего, до конца он так и не понял, что это и зачем это нужно. В общем, я очень долго боялась его. А теперь воспоминания приходят в кошмарах.

Кейел крепче стиснул мой локоть. В глазах, наконец-то, прояснилось окончательно, и я сумела рассмотреть грусть в глазах парня. Заметив мой взгляд, он отвел свой, а потом снял с моего плеча сумку — ловко, быстро, я и не поняла, как пальцы разжались, — забросил себе на второе плечо и проговорил:

— Мне тоже иногда снятся кошмары из прошлого.

— Из детства?

Отбирать сумку обратно не спешила. Плечо ныло и зудело.

— Да. Наверное, из детства — это самый страшный кошмар. — Мельком глянул на грязную рубаху, будто убеждался, что по ней не растекается кровь из живота. В этом я его понимала… После того, что сделал в той жизни со мной Лиар, привычка проверять живот долго меня не отпускала. — А у тебя Асфи, какой самый страшный?