Первокурсница - Жасмин Иванова (2021)

— Это случилось, когда мне пятнадцать лет было. Мы поехали с мамой к ее родне в Тбилиси. Зашли в храм Самеба. Атмосфера там особая. Возвышенная. Я ходила и глазела по сторонам, разинув рот. Красота вокруг сногсшибательная, словами непередаваемая! И мне вдруг стало очень плохо, обидно до ужаса, что этот храм построил кто-то другой. Не я. Представляешь? Я вышла оттуда и разревелась. Мне мама говорит: «Доченька, радуйся! Сегодня мы поняли, что ты станешь архитектором!» Она мне в тот день торт купила. Сказала, это великое счастье для человека — распознать свое предназначение. Потом мама мне репетиторов нанимала специально. По физике, математике. В изо отдала. Не потому, что я отставала от программы, нет! А для того, чтобы еще лучше освоила. Напитать меня хотела. В города меня разные возила с красивой архитектурой.

— Значит, ты избалованная девочка, — то ли спрашивает, то ли утверждает. — Я тут подумывал тебе Венецию показать, но кажется, ее тебе до меня показали.

Чувствую, как покрываюсь румянцем. Умеет же он меня в краску вогнать! Преодолеваю смущение и подсказываю между делом:

— Я еще в Египте не была, Макс. И в Индии. Мама считает, что настоящая архитектура в Европе возводилась. А мне так пирамиды давно хочется посмотреть! И Тадж Махал тоже.

На этих словах про Тадж Махал он опять мрачнеет. Готова выдернуть себе язык от досады! Ну надо же мне именно сейчас вспомнить про дворец, возведенный мужем в память своей любимой, почившей супруги. Вот балда! Мысленно даю себе увесистого леща. Безо всякого аппетита возвращаюсь к ужину. Лишь бы еда не пропала.

В этот момент к столику кто-то подходит и останавливается в двадцати сантиметрах от меня. Поднимаю лицо и встречаюсь с веселым взглядом знакомых серых глаз.

— Влад, — радостно вскрикиваю я. Подпрыгиваю, чуть стул не уронив, и бросаюсь ему в объятия. Тут же замечаю, что он не один. Рядом с ним стоит высокая красавица. Шикарные, каштановые волосы. Черты лица изысканные, утонченные, как у фарфоровой статуэтки. И фигурка отличная. Под паркой много не разглядишь, но, судя по ножкам, стройная, как лань.

— Познакомься, Мира, это Света.

Девушка мне кивает и я ошарашенно киваю ей в ответ. Сзади раздается деликатное покашливание. Оборачиваюсь и выдавливаю из себя:

— А это Макс, ребята. Прошу любить и жаловать!

Глава 6. Влад

Как только Мира вышла за дверь нашей комнаты, досчитал до десяти, глубоко руки в карманы засунул, чтобы не двинуть кое-кому по роже, подскочил к Сэму и осведомился, нависая над ним стеной:

— Слышал когда-нибудь такое выражение по-русски: «слишком длинный язык»?

Болтливый, черный засранец покачал головой и осклабился, как невинная ромашка. Попросил меня объяснить. Мне ужасно захотелось ему все растолковать доходчиво, по-мужски! Аж руки зачесались! Еле сдержался! Отошел от него подальше, в другой конец комнаты, схватил подушку и смял что было сил, до хруста в суставах. Немного полегчало. Потом к соседу повернулся и отчеканил сердито:

— Слишком длинный язык — у тех людей, кто бесстыже выкладывает чужие секреты. Заруби себе это на носу!

Сэм помотал головой и прокорявил:

— Я прикрасн знать, што такой «длины изыг». Скажи, почиму ти злой на миня! Што я сделал?

— Зачем растрезвонил Мире, что у меня есть любимая девушка?

Сэм склонил голову, задумался. Раньше надо было размышлять, коротышка! До того, как чужую тайну разболтал!

— Ты ее лиубишь.

Удивленно на него уставился, промолчал. Не ожидал, что этот пустозвон окажется настолько головастым! Но он на этом не остановился, продолжил. Если бы с самого начала знал, что я в Миру влюблен, он бы давно мне помог. Знаю ли я, что дедушка его обучил древней магии вуду? Он может девушку ко мне приворожить всего за неделю, и ее ко мне потянет, как миленькую! Правда, она немного изменится. Станет более вялой, более инертной. Зато в моих руках послушной глиной будет.