В тихом омуте... - Весна Вуич (2017)

Так не должно быть… — подумал мужчина, чувствуя, как бешено заколотилось его сердце, и кровь, пульсируя в висках, усилила приступ, но прежде чем погрузиться в темноту Чертанов все, же увидел очертания кружки у своего лица и сделал несколько глотков…

— Сладкая…

— Да?

— Ты не ушла… — с облегчением прошептал Кир, и шум исходящий главным образом из источника, находившегося у него между висками, многократно усилился, делая звук и боль неразделимыми…

"… Ему снились яркие оранжевые, желтые, красные и розовые круги. Иногда они меняли цвет на зеленый, голубой, синий или черный. Иногда переплетались между собой и вспыхивали яркими огнями. Ему снилось, что его тело легкое, как перышко….. Что оно ловит ветер и летит куда-то, гонимое сильными, но нежными порывами…

А потом Кирилл приоткрыл глаза и почувствовал, как же страшно его ломает.… Ломает так, что хочется выть дурным голосом.… Все тело невыносимо ныло, какой-то мерзкой тупой болью, словно его набили камнями…

Где я?

Несколько секунд он терпеливо ждал, когда станут видимыми неясные очертания незнакомой ему комнаты — углы потолка, огромное окно напротив…

Была ночь, и сквозь прикрытые жалюзи, в помещение пробирался слабый свет луны. Кир немного повернул голову и наткнулся на трубку капельницы, на тумбочке рядом с кроватью стояли какие-то приборы, которые моргали в такт биения его пульса. Не надо было иметь много мозгов, чтобы понять, что он находился в больнице…

Странно, только сейчас мужчина почувствовал запах антисептиков и моющего средства.

Подняв непослушную руку, Кирилл ощупал пальцами свою забинтованную голову, где бурлящим вулканом сосредоточилась боль. Он не мог вспомнить, чтобы его били по голове.…

Или били?!

Доказательство было неоспоримо… Правда, оно не шло ни в какое сравнение с тем, что его прикосновения сообщили ему при дальнейшем исследовании — его грудь и живот покрывала сложенная в несколько слоев марля.

Что за хрень?! — кончики пальцев Чертанова двинулись поверх марлевой повязки. Он шумно, прерывисто дышал, пока поднявшаяся из внутренних глубин паника не поглотила все остальные чувства…

Стараясь спрятаться от мучительной боли, пульсирующей у него в голове, его мысли стали медленно проясняться, и с этим прояснением пришло смятение… Он слегка наморщил лоб, в попытке вытащить из трясины боли, обрывки воспоминаний.… Но последнее, что он помнил, было…, было…

"Маски-шоу" с автоматами наперевес, пытающиеся скрутить его и пацанов, у подъезда на "Щуке"… Разговор с начальником "убойного" отдела… Душная, темная камера квадратов двадцать, старик с суровым морщинистым лицом, ключицы которого покрывали звезды, и …

Удары… Удары…. Удары…. Много ударов…. Удары, которые, казалось, сломали ему почти все ребра, а лицо превратили в кровоточащий синяк…. Лязг тяжелой металлической двери и обжигающая боль в спине.… После чего наступила чернота…

— Очухался! — раздался громкий мужской голос и в дверях показался Стас. — Чертяга! — с широкой улыбкой и блестящими голубыми глазами друг Кирилла, пересек палату, взял стул, подтянул его к кровати, и тяжело опустился на него. — Живой! — сказал он, осторожно коснувшись руки Кира, внимательно всматриваясь в его лицо, будто пытаясь понять, насколько тот вменяем, и нахмурил брови.

— С трудом, — прохрипел в ответ Чертанов и собственный язык показался ему распухшим и сухим, гортань непослушной, а губы болели, поэтому сказать всего одно слово стоило неимоверных усилий.

— Как ты себя чувствуешь? Хочешь что-нибудь?

— Воды… — попросил Кир.