Мой сводный хулиган - Маша Малиновская (2022)

Меня больше смутила окровавленная рука Артура, в которой он зажал презерватив. И Артур, видимо, заметил это, потому что сразу встал, выбросил его в урну под столом, перед этим завернув в салфетку, а потом вытер руки влажными.

– Ты как? – лёг рядом и сгрёб меня под себя.

– Нормально вроде бы.

– Дальше будет проще, – нежно чмокнул в кончик носа и улыбнулся. – И приятнее.

– Жду, – я тоже улыбнулась в ответ.

Мы провалялись в кровати ещё минут двадцать. К Паше раньше двух не пустили бы нас, он всё ещё находился в интенсивной терапии. Поэтому мы не спешили, пытались осознать, что только что произошло, целовались, болтали. Несмотря на лёгкие отголоски боли, я чувствовала себя абсолютно счастливой. Меня переполняла какая-то воздушная лёгкость.

Я ушла в душ первой, в этот раз мне нужно было побыть там одной. Мы встретились в кухне через полчаса и были удивлены, что и родители уже успели вернуться.

– Поздний завтрак лучше, чем никакой, – сказала мама и стала доставать из холодильника продукты. – Ник, поможешь быстренько приготовить?

– Конечно.

Артур с отцом болтали, обсуждая вчерашнюю игру, а мы с мамой нарезали салат, сделали бутерброды и омлет. Сели есть, но я заметила, что отец выглядел каким-то напряжённым.

– Так, – сказал он через несколько минут. – У нас в доме теперь будут новые правила в свете новых обстоятельств.

Я напряглась и посмотрела на отца. Заметила, что Артур отреагировал спокойно, просто поднял глаза на папу.

– Ты, – ткнул в меня, – теперь спишь с закрытой на замок дверью. А ты, – он повернулся к Артуру, – наоборот – с приоткрытой. Ну вы поняли, да? Хотя бы пока живёте дома. Как уедете учиться, делайте что хотите.

Папе явно эта речь далась непросто, а я же почувствовала, как мои щёки неумолимо охватывает огонь.

– Максим, ну зачем же так грубо, – вклинилась мама, что делала очень редко, когда отец начинал воспитательные мероприятия. – Они уже оба совершеннолетние. Думаю, беседы о контрацепции будет достаточно.

Мне казалось, что я вот-вот стану кучкой пепла на стуле. У меня с родителями были хорошие, открытые отношения, но о сексе со мной беседы не велись. Подсовывались книжки, бросались намёки типа “дочь, ты всегда можешь прийти к нам с вопросом или проблемой, если вдруг что-то случится”, но вот так в лоб – никогда.

– Если стесняетесь спросить у нас, – мама повернулась к Артуру, который, в отличие от меня, выглядел совершенно спокойным и расслабленным, – то обратитесь к нашему семейному доктору – Петру Викторовичу.

– Нет, мам, – я всё же не выдержала. – Точно не к Петру Викторовичу.

– Ну короче, – подытожил папа, хлопнув Артура по плечу. – Аккуратнее там. А то… ну ты понял.

– Папа!

– Понял.

Как я завидовала сейчас его спокойствию и невозмутимости. Он ответил папе так, будто они обсудили план тренировок, и Артур всё принял ко вниманию и настроился выполнять. Мне же хотелось спрятать лицо в ладони и так просидеть до момента, пока все из кухни не выйдут.

Кофе допили как ни в чём не бывало, и родители снова уехали, оставив нас с Артуром одних. Мы с ним переглянулись и рассмеялись, не выдержав.

– Они волнуются, это нормально, – он привлёк меня к себе. – Хорошо, когда есть кому волноваться о тебе.

Мы замолчали, каждый понимая, о чём он говорил.

Артур давно лишился родительской заботы, и то что меня смущало и заставляло чувствовать себя неудобно, его радовало. Улыбка матери, похвала отца, пусть и неродных, но принявших его – были для Артура желанными и важными.

Он совсем не был наглым и заносчивым, как попервой мне показалось. Сейчас он обрёл семью, пусть ему уже и было восемнадцать, и я видела, как это его окрыляет. Потому что это важно.