С рисованием и танцами дела обстоят не так радужно. Но при желании и этот вопрос можно будет решить.

Деткам я дам всё самое лучшее. Я очень хочу принимать участие в их жизнях. Столько лет пропустил… Как же хочется всё наверстать!

Но против мнения Светы я не пойду. Она их воспитывала и растила, ставила на ноги, проходила все самые ответственные и сложные этапы в их жизнях. Одна.

Я хоть и эгоистичная сволочь, привык самостоятельно принимать все решения. Но не в этом случае. Здесь я должен отступить. Засунуть своё мужское эго в пятую точку и довериться женщине. Только она знает как детям не навредить.

Всё сделаем. Всё исправим. Маруся и Денис ни в чем не будут нуждаться. Я им дам самое лучшее. Но сначала мы должны добиться решения от их матери.

— Поверь, если бы я мог обеспечить вам безопасность и не срывать вас с места, то сделал бы это, — заверяю любимую. — Догадываюсь, что первое время будет тяжело.

— Матвей, ты не понимаешь, — Света не может отойти от шока. — Мы только пережили переезд. И ты предлагаешь нам срываться на новое место. Снова.

— Поверь, у нас выбора нет, — заявляю печально. Я не готов рисковать.

— Неужели твой враг настолько силён? — хмурится.

Родная моя, я тебя понимаю… Но позволить вам оставаться вдали от себя не могу.

— Он не только мой враг. Он наш, — поясняю. Света тут же подбирается. Настроение у неё меняется, становится настороженным.

— В смысле? Не поняла, — смотрит прямо, не верит словам. Я сам на её месте тоже бы не верил. — Объяснись.

— Свет, — закрываю глаза, на пару секунд зажимаю переносицу. Блин. Не хочется ломать любимой женщине привычный мир. А придётся. — Твой отец не Михаил Зайцев, — говорю осторожно. Слежу за реакцией.

— Знаю, — ошарашивает своим ответом меня.

— Откуда? — настала моя очередь удивляться.

— Мой биологический отец мерзавец и тварь, — глаза так и пылают от ненависти и презрения. — Он соблазнил мою маму, воспользовался ей, а потом выбросил. Беременную, — замолкает. Переводит дыхание. — У меня один папа. Кто воспитал и вложил в меня всю свою душу. Михаил Зайцев. А тот, другой, лишь донор с биоматериалом.

Слушаю Свету и понимаю насколько она права. Какая участь меня самого едва не постигла.

Стоит только представить, что меня вот так могла ненавидеть моя дочь, Маруся, как в душе тут же всё покрывается ледяным инеем.

— Давно об этом знаешь? — решаю спросить. Для меня важно узнать, кто ей рассказал правду.

— Всю жизнь, — делает глоток чая. — Папа и мама рассказали мне, тогда и объяснили, что родство по крови в данном случае не имеет никакого значения. Только просили меня никому никогда об этом не говорить. Мой биологический отец не должен был узнать, что я в курсе.

— Ты знаешь кто он? — полученная от Светы информация ещё сильнее приоткрывает занавес тайны.

Так что же связывало Зайцевых и Апрельского? И как это скажется на его дочерях?

Генерал считает, что переиграл давнего друга. Теперь же я понимаю, что всё строго наоборот.

Но, блин! Почему Свете ничего не досталось? Почему её третировали и унижали? Почему мачеха не оставила ей ничего после смерти супруга?

Потому что нужно было за ней присмотреть. Татьяна Игоревна продолжала играть в свои шпионские игры.

Я люблю Свету. Люблю наших детей.

Никому не позволю причинить им вред. Горы сверну, но мои дети и любимая женщина всегда будут теперь в безопасности.

— Кто мой биологический отец? — ухмыляется. — Не знаю и знать не хочу, — отрезает с презрением.

— А придется, — смотрю ей в глаза.

— Почему? — хмурится. — Разве ему что-то от меня нужно?

— Да, — Света как всегда бьёт прямо в точку. — Ему нужен Денис.

— Нет! — произносит на выдохе, округляет глаза. Она в ужасе. — Не позволю! — поднимается со стула, бежит в сторону детской. Выставляю руку вперёд, ловлю свою зайку, сажаю к себе на колени. Дрожит.