Лучшая из лучших - Алексей Мошков (2022)

У мужиков все протекает не менее тяжко. Мужчина, выходящий из отношений, переживает расставание с женщиной как нашкодивший ребенок, которого родители в шутку пообещали вернуть в магазин, где они его взяли, и обменять по гарантии на нового. Инфантилизм здесь ни при чем. Мы все инфантильны в той или иной мере. Все мы родом из детства. Проблема в том, что мужчины по природе своей более доверчивы, чем женщины. Мужик с большей охотой вступает в новые отношения, чем женщина, которая будет придумывать массу отговорок и оправданий, проводить военные советы с подругами и устраивать потенциальному благоверному всевозможные тесты на предрасположенность к любви и верности, ссылаясь на предыдущий негативный опыт. Еще сложнее дело обстоит с неверностью. Двадцать четыре процента семейных пар в качестве главной причины развода указывают измену. Очень тяжело жить людям, которые не знают, как к ней относиться, и из-за этого страдают. Гораздо веселее тем, кто точно знает, как реагировать.

Вы или принимаете человека таким, какой он есть, или вообще не трогаете его руками. Большинство женщин хотят то ли усыновить своих мужиков, то ли перевоспитать — одним словом, х*рней какой-то страдают. Если мужчина вас не устраивает — он что, единственный парень на Земле? Любовь? Вы серьезно? Любить человека, который вас именно как человек не устраивает в принципе? Думаете, он поменяет стиль поведения? Так это не стиль, это его образ жизни. Он так живет, а вы его любите, но не можете принять. Согласитесь, есть в этом что-то крайне странное и нездоровое.

Фомин колесил по району, намеренно избегая знакомых улиц и переулков, по которым десятки раз ездил последние несколько лет, азартно проскакивая под запрещающие дорожные знаки, чтобы сократить путь и как можно скорее заключить в тесные объятия ту, которая еще совсем недавно звалась любимой. Просто невероятно — живешь с человеком, ешь с ним, спишь, трахаешься, привыкаешь к нему, любишь его, говоришь с ним, желаешь ему счастья, и вдруг…

Все заканчивается. И так естественно это происходит, что даже попытки заставить себя испытывать чувство вины натыкаются на глухое равнодушие собственной души. — Макс, отпусти меня, пожалуйста, — произнесла Оксана, стараясь не смотреть на Фомина.

— Ты куда-то уезжаешь? — уточнил он, уже догадываясь, каким будет продолжение фразы.

— Нет. Прежде чем я дальше скажу, ты меня услышь, ладно? Когда я договорю, можешь на меня обидеться или… наорать.

Максим внимательно смотрел на нее и понимал, что каждое следующее слово — неважно, с какой интонацией оно будет сказано и какую смысловую нагрузку будет нести — приблизит их к финишной черте. И пусть он заметил ее задолго до этого разговора, но всеми способами старался замедлить шаг, неумело симулируя хромоту, чтобы как можно позже ступить на последний отрезок. — Между нами многое было, — продолжила Оксана. — Ты стал для меня очень близким. Поэтому я хочу, чтобы… Все было просто и быстро.

— Это конец? У нас с тобой?

— У нас… Я не знаю, что у нас. Раньше я чувствовала, чего ты боишься, и понимала, чего хочешь.

— А сейчас?

— Не уверена. Помнишь, какими мы были раньше? Сидели с тобой в кафе, говорили гадости…

— Было другое время.

— Ты встречал меня с работы…

— Вместо этого теперь есть Uber.

— Uber… Конец эпохи. — Ксюш…

— Ты не волнуйся. Все хорошо. Я пыталась… Ты пытался…

— Я скотина. Прости меня.

— Тебе просто страшно. — И чего я боюсь?

— Самого себя. Ты боишься подпускать к себе людей.

Тебе страшно хоть за кого-то брать ответственность.