Гладиатор для неё - Алекс Разум

Наступил вечер. Атилия сидела на открытой террасе второго этажа богатого римского особняка ее мужа. Солнце уже ушло за горизонт, и в небе, в том месте, остались лишь большие розовые облака.

Рабыня-служанка Фелица привела Германуса. Изящный серебряный кубок без ножки был наполнен вином, и предложен гостю. После, по знаку хозяйки, рабыня удалилась. Он сделал несколько длинных шумных глотков и, вроде как, расслабился. Убедившись в этом, она начала разговор.

— Я в очень тяжелой ситуации, Германус. Только страх за свою жизнь заставил обратиться к тебе с таким предложением. Ты можешь поверить в это?

— Ты пока не сказала, что именно предлагаешь, — гладиатор замолчал, посмотрев на кубок, допил его содержимое, и поставил на низкий деревянный столик.

Атилия сидела на лежанке с подушками. Он расположился на подобной напротив и смотрел ей прямо в глаза.

— Моего мужа зовут Луций Цецелий Траян, он сын вольноотпущенника, предыдущего императора. Сейчас в отъезде по делам.

Стараясь говорить тихо, но четко, выговаривая не спеша каждое слово. Она следила за поведением гладиатора, хотела узнать его реакцию на сказанное.

— Это его дом. Как я уже говорила — он казначей императора. Очень важный чиновник и влиятельный человек. Я дочь обедневшего патриция из древнего рода Атилиев. Мой дед был казнен, его оболгали. Все имущество нашего рода отняли в пользу императорской казны. Лишь безупречная служба моего отца в легионе, где он был трибуном больше десяти лет, спасла от полного разорения семью. Теперь ты понимаешь, как я стала женой безродного, но богатого человека.

Атилия нервничала, в руках она крутила платок, надеясь этим хоть немного успокоиться. Ей необходимо было раскрыться чтобы он почувствовал доверие к ней.

— Говоришь тебе грозит опасность, с чего ты решила? — спросил гладиатор.

Она, собравшись с силами, и посмотрев на Германуса, стала отвечать:

— Его предыдущая жена была убита и найдена в саду этого дома. Говорили, будто воры пробрались через незапертую калитку. Сначала я тоже в это верила. Недавно сюда приходил сын Луция, убитая была его матерью. Он специально пришел, когда муж отсутствовал — они не ладят друг с другом. Секст Цецелий Метелл его имя. Он управляет когортой городских вигилов. Так вот, он уверен, что это его отец все подстроил. По службе ему, кроме всего прочего, часто приходится заниматься расследованиями убийств в городе. Он узнал от знакомых и соседей — его отец часто бил мать. Очень сильно избивал. Рабыня, которую обвинили в связи с убийцами, пропала. Остальных рабов Луций увез в Азию, а вернулся оттуда с другими.

— Ты думаешь, он избавился от своих рабов, потому что боялся? Судьи Рима не верят рабам, они верят тем, кто платит.

Германус выглядел удивленным и, видимо, не доверял ее словам. Он говорил так, словно вынужден произносить вслух прописные истины.

— Да, раб против гражданина не может выступить в суде. Но Луций по какой-то причине не давал никому, разговаривать со своими рабами после смерти жены. Даже сыну. Секст с четырнадцати лет живет отдельно, — теперь Атилия говорила быстро, хотя все еще тихо, но она спешила развеять его сомнения, — Подумай сам — он увез всех домашних рабов и привез новых. Продал обученную прислугу, годами ему служившую и знавшую все в этом доме. Его привычки, требования и как ему угодить. Таких рабов не продают.

— Ладно. Но зачем ему убивать свою жену? — гладиатор явно искал логического объяснения.

Атилия снова перешла на размеренный темп разговора.

— Его сын, думает это вышло случайно. Луций Цецелий Траян получает удовольствие, избивая людей. Когда он напивается, в него вселяется демон. А пьет он часто. Когда дома — почти каждый вечер.

Германус отвечал медленно, как бы обдумывая каждое слово: