Гладиатор для неё - Алекс Разум

— Мне в нем никогда не нравилось — там не было счастья. А у бабушки я любил гостить — там хорошо, спокойно.

Холодный пронизывающий ветер заставил их поежиться. Солнце скрылось за Авентином. Город стал погружаться в сумерки. Она, вдруг неожиданно, взяла его за руку. Он стоял не шевелясь. Каждый из них думал о своем. Жалел о прошлом и надеялся на будущее. Так, совершенно посторонние, они стали друзьями. Оба понимали друг друга, и не спрашивал лишнего. По крайней мере, ей так казалось.

Жрецы принесли урну с останками. И куски жертвенного барана, зарезанного на месте погребального костра. Из этого мяса требовалось приготовить поминальную пищу на ужин.

— Пора, — сказал он и отпустил ее руку.

— Да, — ответила она, — Пора.

Они ушли в разных направлениях. Атилия, укрывшись в паланкине, приказала носильщикам нести ее домой. Секст отбыл хоронить прах отца.

Глава 24

Зайдя в большую гостиную, она застала там своего нового управляющего. Он сразу встал со стула, как только увидел ее.

— Что хотел, Клеменс?

— Госпожа Атилия, прибыли двое мужчин: Дакус и Германус. Как вы и говорили, один ранен. Я разместил их в гостиной спальне наверху. Верно?

Она задумалась. Их бы переселить в крыло для прислуги… Вот только Германуса лучше не трогать, лишний раз, чтобы не растревожить раны. Это не пойдет ему на пользу.

— Хорошо. Что-то еще?

— Да, хозяйка. Этот Дакус просит разрешить ухаживать за Фелицей. Ему можно?

— Пусть ухаживает. И, Клеменс, если кто будет интересоваться — они наши гости по просьбе императора Адриана.

— Ясно, госпожа.

Он не уходил и мялся на одном месте.

— Спрашивай, что хотел, — она очень сильно желала подняться к себе и прилечь, день измотал ее.

— Мне бы помощника, грамотного. Читаю неплохо, но пишу не очень.

— Найми учителя, и обучи, кого считаешь подходящим из домашних. И сам доучись. Писаря покупать я не хочу. Мне и вас будет много. Вот еще что, Клеменс — с этого дня я назначаю тебе жалование. Такая же сумма, как получал Азий. Так что старайся, и сможешь стать и свободным и обеспеченным.

— Благодарю вас, госпожа, но…

— Никаких «но»! Я все сказала. За сегодня очень устала и иду спать. Сира, неси воду ко мне в спальню.

Проснувшись утром, она поняла, что этот день также сулил оказаться ничуть не легче. Надо было перестраивать всех рабов на новый уклад жизни в доме. Начиная с ежедневных покупок и готовки, заканчивая конюшней. Атилия решила вернуться к тому рациону, к которому привыкла в доме отца. Мясо у них готовили лишь один-два раза в неделю. Рыбу также. И количество той еды и вина, что потреблял, Луций ей никогда не нравилось.

Большая конюшня теперь была ни к чему. Она решила оставить только одну лошадь для посыльного. Остальных продать, вместе с колесницей.

Выходило, что надо переделывать все в доме. Еще необходимо найти тайник мужа с деньгами. Те, что хранились в кабинете, использовались на текущие нужды.

Атилия суетилась с самого раннего утра. У нее не оказалось времени навестить ни Германуса, ни Фелицу. Столкнувшись в коридоре с Дакусом, она услышала, как он стал рассыпать благодарности. Видимо, он подбирал слова, но у него это не очень получалось.

— Прости, Дакус, давай в другой раз, — прервала она его, — Совсем нет времени. К тебе огромная просьба — не появляйся сегодня внизу без особой надобности. Используй только маленькую лестницу. Не хочу лишних слухов.

— Я все понимаю, матрона, — ответил и поклонился тот.

Ближе к обеду пришел юрист из храма Юпитера. Он вел дела Луция. Секст все еще не появился, и она сама стала диктовать распоряжения относительно наследства. Приходилось вникать во все тонкости римского права.

— Значит, вы хотите отписать треть доходов с поместья, и половину, собственно виллы, сыну Луция Сексту Цецелию Метеллу?