Свадьба (не) состоится - Диана Рымарь

– Мне вся эта история очень неприятна! – она сделала ударение на последнее слово.

– Я понимаю. – Левон кивнул. – Прости меня…

Он вгляделся в ее обиженное лицо и в который раз за это время надавал себе мысленных оплеух за то, что так глупо себя повел. Видно, еще нескоро Кира ему забудет этот проступок. И извинениями тут не обойтись.

Ожидал от нее, что она разразится новой возмущенной тирадой, учитывая, каким строгим взглядом она его буравила.

Кира скрестила руки на груди, свела брови у переносицы.

«Ну сейчас начнется…» – мысленно простонал он.

Однако вместо грозных речей любимая запыхтела и отвернулась, видно старалась с собой справиться.

А потом выдала:

– Мы с тобой воспитываем общую дочь, и нам необходимо выстроить какой-то мостик доверия. Хватит творить дичь! Я же тебе сказала, что больше с Пантелеевым не встречаюсь, неужели моего слова недостаточно…

– Достаточно! – заверил он с жаром. – Твоего слова мне более чем достаточно! Я же уже сказал тебе тогда в прачечной, помнишь? Я верю тебе по умолчанию! Я не шутил… Сразу пошел к тебе, после того случая в номере Пантелеева.

– Ах, вот чего ты тогда ко мне примчался весь такой взъерошенный? – До нее будто только дошло. – Ну ты даешь, Левон! Пять баллов… Я думала, ты просто о личном поговорить хотел, а ты вон что… Опять приревновал на пустом месте!

– Я хотел поговорить о личном! – тут же заверил он ее. – Кира, все, что я тебе тогда сказал, абсолютная правда. Я был на сто процентов искренен…

Она замялась, посмотрела на него настороженно. Будто решала, верить ему или нет.

Секунды тянулись вечность. Левон буквально кожей чувствовал ее сомнения, видел ее борьбу с собой.

Потом Кира, наконец сказала:

– Хорошо, я понимаю. Спасибо, что не стал отпираться и откровенно со мной поговорил, объяснил, а не просто вспылил, как обычно.

Она замолчала, прикусила губу. И вдруг призналась, хоть и нехотя:

– Ты знаешь, даже несмотря на то, что случилось, тот разговор в прачечной… Он был для меня очень важен. Особенно твое признание, что у тебя тоже за этот год никого не было. Я долго думала про это. В общем, хочу, чтобы ты знал, – я тебе верю.

Как только она это сказала, Левон почувствовал себя так, будто ему только что зарядили сковородкой по голове.

Верит она… А что если ей через время кто-нибудь доложит о Лилит? Баграт не скажет, нет. Но родители вполне могут. Или знакомые. Да кто угодно! Это лишь вопрос времени, когда она узнает. И если она узнает не от него, как потом сможет ему доверять? У нее и без того с этим большие проблемы.

Тут-то Левон и понял, что пора и перед Кирой покаяться.

Он прокашлялся в попытках прочистить горло. Но голос все равно звучал сипло, как во время сильной простуды:

– Кир, я тебе сказал, что ездил в Москву, но это не совсем так…

– А куда ты ездил? – тут же насторожилась она.

– Я летал в Германию, – проговорил он с виноватым видом. – Расставаться с невестой.

– С кем? – пропищала она.

И в этот момент ее глаза стали точь-в-точь как у Лилит, когда он разрывал помолвку. Глаза обиженного, больно раненного олененка. Огромные, невероятно грустные.

Левон поморщился, видя, что натворил своим признанием, но назад уже не повернешь.

Он поспешил объясниться:

– Эту помолвку устроили мои родители. Я был в раздрае, мне хотелось в жизни какой-то определенности, семьи. Я поэтому согласился. Но любви не было, я вообще никого не любил так, как тебя, а ее не любил совсем. Сейчас понимаю, что вообще не стоило соглашаться на ту помолвку. Мы даже не наладили отношений как таковых…

– Зачем ты мне врал? – спросила Кира полушепотом. – Говорил, что ни с кем не спал… Господи, зачем? Я же не требовала от тебя никакой верности!

– А я не спал! – с жаром заявил он. – Говорю же, с этой женщиной у меня вообще ничего не было…