Свадьба (не) состоится - Диана Рымарь

Апельсиновые леденцы и громко хлопнувшая дверь были для Киры самыми яркими воспоминаниями из детства. Она до сих пор ненавидела эти леденцы, их вид, запах, приторно-сладкий вкус. Он ассоциировался у нее с уходом трепетно любимого человека.

Кира не понаслышке знала, как это больно – понимать, что своему отцу ты совсем не нужна, не любима. Чем-то плоха, а вот чем? Никто не ответит.

Она хотела его найти, когда повзрослела, но мама убедила: «Не нужно искать того, кто не хочет встречи».

– Так подожди, – прервала ее грустные воспоминания сестра. – Я не поняла, если Левон считал, что дочка не его, и что ты такая-сякая, зачем он вообще к тебе тогда прицепился? Приперся сюда с этими фруктами, дурацким ослом…

– Не имею ни малейшего понятия! – заявила Кира с чувством. – Может, хотел переспать по старой памяти, вот и подбивал клинья…

Это единственное, что приходило в голову. Если вспомнить, Левон всегда был очень страстным мужчиной. Пока они встречались, жили вместе, проводили очень много времени в постели. Самый лучший ее любовник – факт. И самый любимый на свете мужчина. Кира никогда не любила никого сильнее его, и оттого его действия так сильно ранили. Весь прошлый год страшная обида разъедала душу кислотой, и никак ее было ни нейтрализовать, ни уменьшить боль.

Однако это не мешало ее глупому сердцу биться в триста раз быстрее, стоило только бросить на Левона взгляд. Она до сих пор помнила тот головокружительный поцелуй в его номере. Губы потом долго горели после его прикосновений. Да что там, до сих пор горят, стоит только представить. Но она не будет ничего представлять!

Да, скорей всего, Левон просто хотел с ней переспать. Что еще могло ему от нее понадобиться? Он сказал, что считал ее прости господи, так что вывод напрашивался сам собой. А если бы она ему это позволила, он в очередной раз разбил бы ей сердце и укатил в закат, точнее обратно в Москву.

Только она теперь ученая. И близко его к себе не подпустит.

– Что творится в голове у этого шизика, мне искренне непонятно, – заявила она. – Больше того, мне все равно – я с ним спать не собираюсь.

– Ты подожди! – Милана подняла указательный палец. – Он тебе еще опять замуж предложит, раз не изменяла и дочку от него родила…

– А он уже! – Кира развела руками. – Ты что, не слышала? Прям в коридоре предложил. Так и сказал: раз во всем разобрались, поехали в Москву и прямиком в загс.

– О боже, – охнула Милана. – Я надеюсь, ты не поедешь?

– Естественно я никуда с этим шизиком не поеду! Еще чего…

– Тем более, что он-то, в отличие от тебя, покувыркался с другой, пока ты сопли на кулак наматывала.

– Это ты про что? – Кира прищурилась.

– Ну помнишь ту розововолосую девицу, про которую ты мне рассказывала?

– Он, кстати, сказал, что не спал с ней, мол, устроил для меня шоу…

– И ты ему веришь? – спросила сестра с вытянутым лицом.

– Конечно же нет! – возмутилась Кира. – После того, что он вычудил в новогоднюю ночь, у меня к этому человеку доверия чистый ноль.

– И правильно! – кивнула сестра. – Нет и не может быть ему никакой веры. На порог его не пускать, в диалоги не вступать, на провокации не вестись, телефон заблокировать. Пусть чешет обратно в свою Москву, там женится на ком хочет и изменяет кому хочет. Гад паршивый! Все они, Саркисяны, одним миром мазаны.

Кира кивнула, а потом задумчиво протянула:

– Только есть одна проблема. Теперь, когда он узнал, что Каролина его дочь, чувствую, фигушки мы от него так просто отделаемся.

– Кста-а-ати… – протянула сестра. – Если он думал, что Каролина не его дочь, на кой черт он тебе дал конверт с деньгами? За что были эти деньги?

Кира опешила.

Она совершенно забыла про тот конверт. Получив его, она сразу положила деньги на карту, хорошо, еще не успела их потратить. Это что получается, он ей как прости господи заплатил, что ли? На будущее авансом?