Счет - Эль Кеннеди (2018)

Потому что именно так ты и должен отвечать, когда являешься частью команды. Здесь, в Брайаре, мы не ищем виноватых.

Но если уж на то пошло, кто виноват в том прорыве? Конечно, Бродовски.

– Что случилось с твоей губой? – спрашивает он, глядя на маленькую красную ранку на моей нижней губе.

– Секс, – мычу я.

Такер, сидящий с другой стороны от меня, усмехается. Сегодня утром он спросил меня то же самое, и я точно так же ответил ему.

Парень рядом с Такером, один из наших новеньких крайних нападающих, выглядит впечатленным.

– Ты мой кумир, чувак, – говорит он мне.

В оставшееся время на льду играет первое звено, и мы возвращаемся в раздевалку с победным один-ноль. Впервые за много недель наш моральный дух на высоте.

Второй период начинается точно так же, как и первый. Еще один гол на самых первых минутах, в этот раз благодаря Фитци. Мы ведем два-ноль, и Йель чувствует давление. В результате они начинают прессовать нас, играют очень агрессивно и бросают шайбу за шайбой. Патрик Корсен, наш вратарь, и близко не стоит с нашим прежним вратарем, Симмсом, который окончил университет в прошлом году. Еще у него есть плохая привычка откатываться к краю пятачка, так что, когда крайний нападающий команды противника принимает пас от своего центрального защитника, Корсен очень далеко от ворот, чтобы остановить шайбу.

Ладно, все нормально. Все равно пока мы впереди. Ровно на тридцать секунд. Я перепрыгиваю через бортик, потому что подошло время нашего звена, и как раз в эту секунду тот же самый крайний нападающий, только что забивший нам гол, делает впечатляющий бросок из-за ворот, и шайба снова пролетает мимо Корсена. Этот ублюдок вновь забивает нам. Две шайбы меньше чем за одну минуту – и наше превосходство сменяется ничьей.

Остаток второго периода проходит без голов.

Во время третьего все летит в тартарары. Я даже не могу сосчитать всех ошибок: одна глупая промашка за другой.

Логан получает две минуты удаления за удар соперника клюшкой. Йель забивает в большинстве.

Два-три.

На скамейку штрафников садится Уилкес: за задержку соперника клюшкой. Йель забивает в большинстве.

Два-четыре.

Корсен попадается на уловку крайнего нападающего, который вроде бы собирался бросать низко, а бросает высоко. Шайба летит в ворота, прямо в левый верхний угол. Йель снова забивает, и в этот раз мы даже не играли в меньшинстве.

Два-пять.

Хантер забивает гол в одно касание.

Три-пять.

Я получаю удаление за глупейшую подножку сопернику. Йель забивает в большинстве.

Три-шесть.

Звучит финальная сирена, и мы проигрываем нашу третью в сезоне игру. Весело, ничего не скажешь.

* * *

О’Ши оттаскивает меня в сторону, пока я не успел сесть в автобус. Он уже наорал на нас с Логаном за то, что мы заработали себе такие глупые удаления, вылившиеся в две заброшенных соперником шайбы, и я искренне надеюсь, что он не станет делать это снова. У меня препаршивое настроение, а в таком состоянии плохо фильтруешь, что говоришь. Так что, если О’Ши начнет меня провоцировать, не уверен, что смогу справиться с собой.

– Что такое, тренер? – стараясь быть вежливым, спрашиваю я.

Стрельнув в меня своими темными глазами, он достает из кармана BlackBerry. Это отвлекает меня, потому что я не могу вспомнить, когда последний раз видел BlackBerry. По-моему, сейчас все пользуются только iPhone.

– Не хочешь ничего мне сказать? – холодным тоном спрашивает О’Ши.

Я в абсолютной растерянности.

В его челюсти дергается мускул. Не говоря ни слова, он протягивает мне телефон.