Гончие Лилит - Кристина Старк (2016)

Я оттолкнула ее от себя. Если бы не проходящий позади нее гость, на которого она наткнулась спиной, то Лилит потеряла бы равновесие. С каким удовольствием я бы посмотрела, как она падает на пол на глазах у респектабельной публики.

– Знаешь что? – взбесилась я, надвигаясь на нее. – Есть еще один вариант, который, боюсь, не придется тебе по вкусу, но… кто говорил, что будет легко? Делюсь с тобой подробностями: сейчас я уйду с этой проклятой выставки и пойду прямиком в полицию. И выложу там все, что знаю о «Мальтезе-медикал» и обо всех делишках, которые ты проворачиваешь. Клянусь, я не успокоюсь, пока не увижу тебя за решеткой, Лилит. Мне тоже перепадет, но чистосердечное признание и сотрудничество со следствием наверняка облегчат мне приговор. А мысли о том, как ты, любительница высокого искусства, вылавливаешь тараканов из тюремной каши, будут греть мне сердце не меньше, чем редкие встречи с Оушеном. А когда я выйду…

– Я привыкну к вкусу каши с тараканами, более того, он мне знаком, – мягко улыбаясь, ответила Лилит. – А вот привыкнешь ли ты к вкусу овсянки в психиатрической клинике, Полански? Ведь сойти с ума очень легко. Особенно после всего того, что последует в случае твоего обращения в полицию. Хочешь знать, что тебя ждет?

«Сойти с ума очень легко…» Это мои слова, недавно сказанные миссис Даллас. Слежка за мной и прослушка всех моих разговоров каким-то образом продолжаются! И Лилит доставляет удовольствие дать мне это понять!

– Так хочешь или нет, дорогая?

– У тебя пять минут, а потом я иду в полицию.

– Я уложусь в минуту, Скай. Итак, сразу же после того, как на мои руки наденут наручники, материал Сэма Оушена отправится в небольшую клинику в Аргентине вместе с приличной суммой, и там мои поверенные приступят к реализации плана «Оушен-Полански-Ривендж». Первые пять лет с момента старта этого плана ты будешь спать спокойно. Любая месть требует хорошей подготовки. А потом в один из дней ты получишь письмо с фотографией четырехлетнего малыша. О, наверняка он будет похож на папочку: глаза Оушена, рот Оушена, такое же затаенное упрямство и дерзость во взгляде. А потом твое сердце начнет хаотично трепыхаться, как курица с отрубленной головой. Малыш Сэма Оушена окажется избитым, изморенным голодом и болезнями. Еще бы… Ведь он родится в бедном квартале Аргентины, у матери-наркоманки, которая согласилась на его рождение только потому, что ей посулили денег, которые она сможет спустить на наркотики… Представляю твое состояние, Полански. Ведь ты наверняка захочешь найти мальчика. Ты будешь готова отдать последние деньги, лишь бы детективы отыскали эту иголку в стоге сена. Но вряд ли тебе это удастся – ведь трущоб в Латинской Америке так много, а дети растут и меняются так быстро. Так что скорей всего ты просто посидишь годик на успокоительном, походишь к психотерапевту, и на этом все и закончится. До следующей фотографии. Которую на этот раз тебе пришлют откуда-нибудь из Восточной Европы. Маленькая девочка, так же сильно похожая на своего папочку, как и первый ребенок. Мать будет алкоголичкой, а девочка будет просить милостыню на пригородных вокзалах. Наверняка это ты тоже сможешь пережить. Но что если фотографии будут приходить каждый год? Того материала, что у меня есть, хватит на целый выводок отпрысков Сэма Оушена. Интересно, после которого снимка ты сойдешь с ума, Полански? Пятого? Десятого? Или уже после второго? Ты думаешь, в ад попадают после смерти? О нет, его можно устроить кому-либо и при жизни, было бы желание. Ты все еще уверена, что хочешь войны со мной?

На мгновение мне показалось, что я могла бы ее убить. Здесь и сейчас. И это стало бы самым простым решением проблемы. Лилит смогла взять меня за горло, она набросила провод мне на шею и затянула его смертельной петлей. Я проглотила ее рыболовный крючок, и вот он уже прошел сквозь плоть.