Гончие Лилит - Кристина Старк (2016)

– Какова вероятность того, что все это какая-то ошибка? – Я резко повернулась к Лилит, уперев кулаки в бедра. – Не хочу верить, что он мог изменить мне, и тем более не хочу верить во все остальное! А вдруг Алиша все выдумала?! А вдруг…

Лилит вытащила из кармана мобильный и стала вертеть его в руках.

– Сомневалась, что тебе нужно это услышать, но раз нет иного пути… Это запись сделана с помощью жучка, который был на Алише.

«Как больно…» — дрожащий, взволнованный голос Алиши.

«Потерпи», – отвечает ей Боунс. Это его голос, точно его, только на этот раз он говорит без акцента. Чистое, рафинированное произношение американца из благополучного района Лос-Анжелеса. И говорит как-то прохладно и слегка раздраженно – совсем не так, как говорил со мной.

«Не могу терпеть! Пожалуйста…» — просит Алиша, и слышится то ли ее всхлип, то ли стон.

«Я не буду уговаривать тебя. Поэтому или потерпи, или возвращайся к друзьям», – почти злится Боунс.

«Я останусь, но, пожалуйста, осторожней. Я боюсь боли».

«Дай мне руку, расслабься. Все не так страшно, правда?»

Алиша дышит так тяжело, как будто только что пробежала марафон.

«Не знаю… Но мне нравится то, что ты делаешь…»

«Не дергайся».

– Хватит, – зажмурилась я. – Пожалуйста, выключи.

Лилит сунула телефон в карман и, глядя на меня с беспокойством, сказала:

– Оушен все утро пытается дозвониться. Не говорила тебе раньше, чтобы ты успела прийти в себя. Скай, тебе во что бы то ни стало нужно удовлетворить сексуальное желание – забудь, что он собой представляет, и назначь ему встречу. Но прежде посети салон, сделай коррекцию – твои волосы уже никуда не годятся. Потом встреться и переспи с ним. Не думая, механически. И, ручаюсь, тебе станет легче. Только прошу тебя, не говори ему о том, что знаешь, и не устраивай сцен. Не стучи палкой по решетке, за которой сидит зверь, – если зверь захочет выйти, решетка не выдержит.

* * *

Мое сердце рвалось к Боунсу – к тому парню, которого я повстречала в Саймонстауне. Который рисковал ради меня жизнью, который сделал мне предложение, который меня любил. Я скучала по этому человеку так же сильно, как боялась Сэма Оушена из «Костей Христа». Я не могла поставить знак равенства между ними. Боунс – это Боунс. Сэм – это Сэм. Первый не может быть вторым, а второй – первым. Как день не может быть ночью, как огонь не может быть водой, как скрежет гвоздя по стеклу не может быть музыкой. Но вопреки моему желанию и всякой логике – это был один и тот же человек.

Я провела остаток дня в гостях у Саймона – парикмахера, которого мне рекомендовала Лилит и у которого я обычно делала коррекцию. Так удачно сложилось, что он тоже прилетел в Лос-Анджелес понежиться на солнце. Неприметный, худощавый, немного сутулый молодой человек. Типичный эмо: косая, рваная челка, торчащие в разные стороны волосы, черный лак на ногтях. Он мне кого-то до ужаса напоминал, но я не могла вспомнить, кого. Обычно он был очень молчалив, и если и говорил, то тихо и словно сам с собой. Но сегодня ему явно хотелось пообщаться.

– Ты очень бледная. Хочешь чаю? – предложил он, колдуя над моими волосами. В одной руке – пучок ярко-рыжих прядей, в другой – термический пистолет для наращивания.

– Нет, спасибо.

– Не отказывайся, у меня есть знаменитый китайский «Би Ло Чунь». По легенде, этот чай позволялось собирать только девственницам, которые клали сорванные листочки себе за пазуху, отчего чай приобретал особый аромат…

– Ну и бред, – поморщилась я.

– Ты не любительница легенд, так?

– Да, пожалуй.

Саймон заварил мне чашку чая и, вооружившись утюжком для волос, снова взялся за работу.