– Он звонил, – сообщила я Эбби. Мы обе сидели на полу перед телевизором в моей квартире. На кофейном столике стояли открытая коробка с пиццей и бутылка вина.

– Кто именно?

– Этан.

– И что?

– Оставил два голосовых сообщения. Первое: «Клэр, вчера вечером я остался ночевать в апартаментах моих родителей в отеле. Слишком много выпил на вечеринке. Надеюсь, ты понимаешь».

– Милая ты моя, – посочувствовала Эбби. – Звучит не слишком обнадеживающе.

Я нахмурилась.

– День ото дня становится все хуже. Второе сообщение, которое я получила час назад, звучит так: «Клэр, сегодня вечером я отправляюсь в Портленд на конференцию. Вернусь в воскресенье».

Эбби покачала головой.

– Что еще за конференция?

– В том-то и дело, – сказала я. – Я провела небольшое расследование и пришла к определенному выводу.

– Нет, только не говори мне, что он отправился вместе с…

– С Кассандрой? Ты угадала. Конечно, я уверена не на все сто процентов, но единственная конференция, проходящая в Портленде, – это съезд ресторанных критиков. Выводы делай сама.

– Вариант не слишком приятный, – Эбби отпила глоток вина. – Если это правда.

Я пожала плечами.

– После того, как я видела их вместе вчера вечером, я в этом ничуть не сомневаюсь.

Я поставила ногу на перекладину кофейного столика, и стопка фотоальбомов упала на ковер. Один из альбомов распахнулся, демонстрируя свои страницы, как будто для того, чтобы подразнить меня. Я взяла альбом и посмотрела на снимки. Это были мы с Этаном в день свадьбы, я в платье без бретелей. Мать Этана подняла шум из-за того, что такой фасон не подходит для католической церкви, но Этан пресек эти разговоры. Тогда мы были одной командой. Я провела рукой по фотографии, мой палец задержался на лице Этана. Я вставила рядом с этим снимком свадебное фото моих дедушки c бабушкой. Черно-белый отпечаток с годами поблек. Девочкой я сотни раз смотрела на него, запоминая выражение любви на лицах обоих. Это была истинная любовь. Но только сейчас я заметила листок бумаги, который держала в руках моя бабушка. Я прищурилась, пытаясь разобрать, что на нем написано.

– Эбби, взгляни на это, – я передала альбом подруге. – Можешь разглядеть, что там написано?

Эбби взяла альбом и потянулась за очками, лежавшими на столике.

– Думаю, тут написано «Сонет 43».

– Что это значит?

– Твои знания по английской литературе слегка заржавели? – насмешливо поинтересовалась Эбби.

Я удивленно посмотрела на нее.

– Видишь ли, пока ты учила стихи, я горбатилась в редакторской, вычитывала гранки, исправляла ошибки.

Эбби специализировалась на английской литературе, а я – на журналистике. Так что в этом смысле мы давно враждовали.

– Ладно, ладно, – отмахнулась она. – Так ты хочешь знать, что это такое, или нет?

– Просвети меня, Шекспир.

Эбби фыркнула.

– Это Элизабет Барретт Браунинг[8], глупышка. Ты наверняка знаешь ее знаменитое стихотворение «Как я люблю тебя? Считай».

– О! – мгновенно вспомнила я. – Это стихотворение я знаю.

– Разумеется, ты его знаешь, – продолжала Эбби. – Это самое знаменитое стихотворение о любви в истории поэзии.

Она нашла стихотворение в памяти своего телефона и вслух прочитала его.

Я прислонилась к дивану, крепко сжимая бокал с вином.

– Как романтично. – Я снова посмотрела на фото. – Держу пари, она читала его на свадьбе.

Эбби кивнула.

– Эти строки не выходят из моей головы. Посмотри на своего дедушку! Он просто обожает свою молодую жену!

– Так и было. Мама, пока росла, наблюдала эту любовь. Думаю, именно поэтому у нее было два неудачных брака. Она никак не могла найти своего принца, как это удалось бабушке.

Я вздохнула и закрыла альбом.

Эбби положила голову мне на плечо и спросила:

– О чем ты думаешь?

– Я боюсь неудачи, Эб. Я боюсь, что наш брак не выдержал испытания и рухнул.