– Я его не разбужу, – сказала она, закрыв лицо и опустив голову. – Я только дотронусь до него рукой и засну. О, пожалуйста, позвольте мне лечь сегодня рядом с братом, мне кажется, что он меня любит!

Ричардс, не говоря ни слова, взяла ее на руки и, подойдя к постельке, где спал ребенок, положила рядом. Девочка придвинулась к нему как можно ближе, стараясь не потревожить его сна, и, протянув руку, робко обняла его за шею, закрыла лицо другой рукой, по которой рассыпались ее влажные растрепавшиеся волосы, и притихла.

– Бедная малютка! – сказала мисс Токс. – Должно быть, ей что-нибудь приснилось.

Этот маленький инцидент нарушил течение разговора, так что уже трудно было его возобновить; и вдобавок миссис Чик была столь расстроена размышлениями о собственной снисходительности, что утратила бодрость. Поэтому обе приятельницы вскоре покончили с чаепитием, и слуга был послан нанять кабриолет для мисс Токс. Мисс Токс была весьма сведуща в наемных кебах, и ее отъезд отнимал обычно много времени, ибо она слишком педантично занималась предварительными приготовлениями.

– Пожалуйста, будьте добры, Таулинсон, – сказала мисс Токс, – возьмите прежде всего перо и чернила и запишите разборчиво его номер.

– Слушаю, мисс, – сказал Таулинсон.

– Потом будьте добры, Таулинсон, – сказала мисс Токс, – переверните, пожалуйста, подушку. Она, – довела мисс Токс до сведения миссис Чик, – обычно бывает сырой, дорогая моя.

– Слушаю, мисс, – сказал Таулинсон.

– Я еще обеспокою вас, – сказала мисс Токс, – вручите кучеру эту визитную карточку и этот шиллинг, скажите ему, что он должен отвезти меня по этому адресу, и пусть поймет, что ни в коем случае не получит больше этого шиллинга.

– Слушаю, мисс, – сказал Таулинсон.

– И… мне совестно, что я вам доставляю столько хлопот, Таулинсон, – сказала мисс Токс, глядя на него задумчиво.

– Нисколько, мисс, – сказал Таулинсон.

– В таком случае, будьте добры, Таулинсон, сообщите этому человеку, – сказала мисс Токс, – что у леди есть дядя-судья и что если он позволит себе по отношению к ней какую-нибудь дерзость, то будет сурово наказан. Вы можете сказать это дружески, Таулинсон, как будто вам известно, что так поступили с другим человеком, который умер.

– Разумеется, мисс, – сказал Таулинсон.

– А теперь желаю спокойной ночи моему милому, милому, милому крестнику, – сказала мисс Токс, сопровождая каждое повторение этого эпитета градом нежных поцелуев. – Луиза, дорогой мой друг, обещайте мне выпить на ночь чего-нибудь согревающего и не расстраиваться.

Лишь с величайшим трудом черноглазая Нипер, внимательно за всем наблюдавшая, сдерживалась в этот критический момент и вплоть до последовавшего отбытия миссис Чик. Но когда детская избавилась наконец от посетителей, она вознаградила себя за прежнее воздержание.

– Можете шесть недель держать меня в смирительной рубашке, – сказала Нипер, – но когда ее снимут, я еще больше буду злиться, – ну, видывал ли кто-нибудь когда-нибудь двух таких мегер, миссис Ричардс?

– И толкуют еще о том, будто ей, бедной малютке, что-то приснилось, – сказала Полли.

– Ох уж вы, красавицы! – воскликнула Сьюзен Нипер, приветствуя поклоном дверь, в которую вышли леди. – Она никогда не будет Домби? Вот как? Нужно надеяться, что не будет: больше нам таких не надобно, довольно и одного.

– Не разбудите детей, милая Сьюзен, – сказала Полли.

– Премного вам благодарна, миссис Ричардс, – сказала Сьюзен, которая в гневе своем ни для кого не делала исключений, – и, право же, это честь для меня получать от вас приказания, я ведь черная невольница и мулатка. Миссис Ричардс, если у вас есть для меня еще какие-нибудь распоряжения, сообщите мне, будьте так любезны.

– Вздор! Какие там распоряжения! – сказала Полли.