Больше говорить о том, что ребенок не от него, не буду. Даже сделаю тест после родов, чтоб не доставал меня. А дальше — пусть сам решает как быть. Захочет увидеться с ребенком, что ж, отказывать не буду. Уто знает, может из него и получится хороший отец. Станет ясно со временем.

Нам придется научиться общаться друг с другом без взаимных упреков и оскорблений. Иначе, это просто ни к чему не приведет.

Бывший не только оплатил мне одноместную палату, но и явился сам. Видеть его не было никакого желания. Как и разговаривать с ним. Боялась, что снова смогу вспылить и наговорить ерунды. И мы снова поругаемся. А мне сейчас нервничать строжайше запретили.

Позвонила отцу, сообщив о том, что положили на сохранение. Он пообещал прилететь как можно быстрей. Очень хотелось в теплые папины объятия. Почувствовать себя защищённой и любимой.

* * *

Артур пришел и на следующий день. Принес цветы. Казалось, таким способом, он пытается заслужить прощение. Даже на словах просил. Но слова, как известно, ничего не значат.

В моей руке был снимок нашей дочки. Он хотел посмотреть. Спросил, кто у нас будет. А мне не хотелось говорить. Вообще ничего не хотелось с ним. Но придется переступать через себя, потому что он как отец, имеет право.

Единственно чего я не ожидала, это того, что его прикосновения поднимут бурю эмоций в душе и пошатнут мой внутренний мир с собой. Замерла, стараясь не дышать. Но запах его парфюма пробирался в легкие, напоминая о прошлом, поднимая из глубины несбывшиеся мечты, и отдавая тоской на сердце.

— Это девочка — я дала ему снимок, отходя. Почему — то не смогла сказать дочка. Внутренне, я все еще сопротивляюсь решению впустить его в нашу жизнь.

Артур разглядывал снимок. Молчал, чуть нахмурив брови. А потом легкая улыбка тронула его губы. Я совсем забыла как улыбается, и это тоже отдалось в сердце.

Тоскливо бросив на него взгляд, подошла к кровати, присаживаясь.

— Можешь забрать себе снимок — слова сами сорвались с губ — У меня уже есть несколько, там она меньше.

Он улыбнулся так широко, что я поскорей отвернулась, потому что подступали слезы. Быстро поморгала, глядя в окно. Плохо жить эмоциями. А сейчас, во время беременности, это вдвойне тяжело. Могу расстроиться из-за любой мелочи.

— Ты уже придумала имя? — он сел в кресло и смотрел на меня в ожидании.

— Нет. Успею еще. До родов есть время.

На самом деле у меня было несколько вариантов, просто никак не могла определиться, на каком имени остановиться.

Он снова хотел заговорить со мной, но я решила сделать вид, что сильно устала.

— Давай поговорим в другой раз. Хочу спать — легла, ожидая когда он уйдет.

— Хорошо. Отдыхай. Завтра снова приду.

Он немного постоял, глядя на меня, а потом вышел. Наконец-то можно расслабиться.

* * *

Меня продержали в больнице две недели. Чувствовала я себя хорошо, и не понимала, почему, не отпускают домой. Папа же наоборот настаивал, чтоб отлежала положенный срок. А я подумала, что просто врач решил содрать с них как можно больше денег, поэтому, и не выписывает меня.

И все это время, бывший муж приходил каждый день. Радовало только то, что уходил он сразу же, как я просила. А я это делала очень быстро. Боялась, что мои чувства вылезут наружу и я не смогу им противиться. А еще очень боялась снова привыкнуть к нему. Ведь я и так собирала себя по кусочкам после нашего разрыва. Второй раз уже не смогу. Боюсь совсем сломаться.

Наши отцы навещали тоже каждый день. Радовало, что Александр Николаевич не винит меня в том, что скрывала беременность. Может, он в душе и корит меня, но хоть вслух не говорит этого. Наоборот, очень заботливо интересуется состоянием нашего с малышкой здоровья.