Женюсь. Срочно! - Татия Суботина

– Чего так? Неужели поссорились? – прищурилась я.

– Этот гад бросил нас с мамой еще в отеле, – фыркнула она. – Я общалась с местными полицейскими, бр-р… Ты не представляешь, через что мне пришлось пройти, доказывая, что не знаю, куда он делся и что задумал!

– А ты так уж и не знаешь? – ни на минуту не поверила ей я.

– Этот мошенник свалил в бега сразу же, как только запахло жареным, – продолжила жаловаться сестра. – А мне пришлось очень постараться, чтобы доказать свою непричастность к его махинациям.

– Постараться так же, как ты лучше всего умеешь? – хмыкнула я, и Власов тут же сильнее сжал мою ладонь. – Невелика работа.

Лида сделала вид, что напрочь не понимает тонких намеков на толстые обстоятельства.

– Эти турецкие стражи правопорядка просто какие-то дикари, – закатила глаза она. – Я так боялась, что не выберусь оттуда. Могли ведь запросто продать в гарем к какому-то шейху, и все…

– Повезло шейху, что избежал такой участи, – заметила я.

– А раньше ты не была такой злой, – поджала губы сестрица.

– Я быстро учусь. Схватываю на лету.

– Рада за тебя. Правда, Вик, – ответила Лида. – Хотя ты наверняка мне и не поверишь. Я и сама, наверное, себе не поверила бы на твоем месте.

– Теперь ты можешь окольцевать Эдика, как того и хотела. Путь свободен, – развела руками я.

– И знать не хочу этого негодяя! – высокопарно заявила она.

– Ах да, я забыла. У него же теперь ни гроша за душой, только долги и куча неприятностей в придачу, – скорбно покачала головой я. – Тебя такие не привлекают.

– Ты оставила его с носом? – В глазах Лиды блеснул неподдельный интерес.

– И с бубенчиками, – заметила я. – Забирай. Такой самец-производитель всегда в хозяйстве пригодится.

– Ну и правильно, что Эдику ничего не досталось. Справедливость восторжествовала! – улыбнулась она.

Актриса из Лиды все же была посредственная. Радость ей давалась намного хуже, чем страдания. Сквозило фальшью. К тому же искру раздражения в глазах не удалось скрыть, я заметила.

– И знаешь, – продолжала врать она, – я все равно бы его выгнала. Как только узнала, сколько гадостей он тебе сделал… Нет, не хочу, чтобы с таким человеком меня хоть что-то связывало.

– Поздно ты спохватилась. Ниточка между вами, – я красноречиво глянула на живот сестрицы, – уже проложена.

– Ребенок будет только моим, – тут же вскинулась Лида. – Я так решила.

– Да неужели? Помнится, совсем недавно ты о другом пела…

– Глупой была. Простишь? – заискивающе глянула мне в глаза сестрица. – Ты же меня в беде не бросишь, правда?

– Кривда, – без раздумий выпалила я.

– Чего? – растерялась сестрица, словно никогда не слышала такого слова.

Хотя о чем это я? Лида у нас больше по физической активности и постельным пируэтам, чем по интеллектуальным подвигам.

– Ты все правильно поняла. – Я не стала щадить ее чувств. – Или все же стоит разъяснить подробнее?

– Неужели ты бросишь свою семью без средств к существованию? – Вот сейчас она не играла. Изумление было искренним, как и злость, граничащая с яростью.

Ее-то у сестрицы пока получалось скрывать за маской невинной овечки, но я видела Лиду насквозь. И даже здорово, что розовые очки разбились стеклом вовнутрь…

– У меня из семьи осталась лишь я одна. – О бабушке я сознательно умолчала. Не нужны ей лишние переживания, пусть лучше такие родственнички считают ее мертвой – дольше проживет. – С Эдом мы свободные и с сегодняшнего дня совершенно чужие друг другу люди.

– А как же я? – ахнула она.

Именно это мне хотелось кричать всему миру в тот момент, когда осознала масштабы предательства родных.

«Муж изменял с родной сестрой?» – А как же я?

«Она еще и залетела от него, когда как я не могла зачать?» – А как же я?

«Мама поддерживает младшенькую?» – А как же я?