Женюсь. Срочно! - Татия Суботина

Мой отец был пожарным. И погиб в борьбе с этой безжалостной прожорливой стихией. Смерть никого не щадит. Даже героев. Перед ее лицом все равны.

Как ни парадоксально, только отцовские гены не сработали и мгновенные знания, что же предпринять в этой ситуации, не накрыли осознанием. А вот паника бежала впереди планеты всей.

– Сейчас не время паниковать, поняла? Соберись. – Мужчина легонько встряхнул меня за плечи, и это помогло сбросить оцепенение.

– Да, ты прав, – просипела я, мысленно отвесив себе затрещину. У меня ведь никогда не было панических атак. Впрочем, и с пожаром я не сталкивалась еще.

– Вот и умница, – скупо улыбнулся Власов. – Теперь быстренько найди мне какие-то тряпки, чтобы я мог обмотаться и не поджариться, пока буду прорываться наружу.

– А может…

– Быстро!

Я кинулась в спальню, а когда вернулась, Демьян уже натянул мою грязную футболку, что нашел в ванной. Вещичка трещала по швам и оставляла голым едва ли не половину его торса, разорвалась в рукавах, но, похоже, мужчину этот факт совершенно не смущал.

– Я все компенсирую. Позже, – бросил он мне прежде, чем выхватить принесенные мною вещи и вновь скрыться в ванной.

Там Власов хорошенько намочил одежду водой, и я помогла ему укутать голову, шею, руки… Ладони мужчина обмотал мокрыми полотенцами.

– Пожарных я уже вызвал, – сказал он мне. – Только ждать их у нас нет времени. Нужно попытаться затушить пожар, пока он не стал сильнее, и предупредить соседей.

– Хорошо, а я…

– А ты вывесишь белое полотенце из окна, что выходит во двор, это будет сигнал для пожарных, и закроешься на балконе.

– Но…

– Нет времени пререкаться, Вика, – поджал губы Власов. – Делай так, как я говорю. И вызови полицию.

– Ладно, – кивнула я, а потом мой голос дрогнул. – Демьян? Мне страшно…

Признание далось тяжело, но передо мной словно детский кошмар развернулся и надвигался, грозясь раздавить.

– Ну что ты? – Мужчина прижал меня к себе на какую-то долю секунды и обжег губы коротким поцелуем. – Я хочу, чтобы ты спряталась до того, как я открою дверь. Иди, Вика. За тобой либо я приду, либо пожарные.

– Будь осторожен, ладно? – На глазах навернулись слезы.

– Все будет хорошо, Лисичка, – подмигнул он мне. – Я слишком люблю жизнь, чтобы так рано умирать.

Мужчина подтолкнул меня к спальне, где я и скрылась. Пока вывешивала полотенце и звонила в полицию, мысли не атаковали. Но стоило только обмотаться пледом и закрыться на балконе, как последние слова Власова проигрывались у меня в голове снова и снова...

Я словно вдруг вернулась в детство, в тот самый момент, когда осознала: огонь не отдаст мне отца и эта потеря навсегда. Это были страшные дни, сменившиеся в недели, месяцы. Время притупило боль, но эта рана в сердце могла открыться в любой неподходящий момент. Вот как сейчас.

Оставалось надеяться, что Власов справится и никто не пострадает. Повторить смерть отца было бы слишком жестокой шуткой от судьбы.

Я не помню, сколько так просидела, закрывшись от всего мира на балконе. Постоянно не хватало воздуха, и стены на меня давили, словно падать собрались. Хотелось спрятаться под плинтус, исчезнуть, раствориться, попасть в безопасное место, но… приходилось справляться с паникой самостоятельно.

Мысленно я стала считать собственные вдохи и выдохи, пока горло не перестало стискивать спазмом. Я ничего не слышала, ничего не видела, только картинки из воспоминаний на внутренней стороне век, пока дверь, наконец, не скрипнула.

Этот звук вывел меня из дурного оцепенения.

– Ты как? – спросил Демьян и этим словно ускорения придал. Я повисла на его шее, прижавшись к сильному горячему телу. – Ну ты что? Сильно испугалась, да?

Казалось, мужчина растерялся от такого приема, но меня это сейчас беспокоило в последнюю очередь.

– Уже все прошло? – просипела я куда-то в район подмышки Власова. Разница в росте у нас была значительной.