Она его слабость - Чарли Белая (2022)

- Эта девушка, как и другие посторонние люди, может проходить в мою квартиру исключительно после того, как я буду поставлен в известность о ее визите! - сказал Марк и кивнул головой в мою сторону, как и прежде, не удостоив меня взгляда.

Соколовский не стал дожидаться ответа охранника, поэтому слова, подтверждающие, что охранник все понял, понеслись Соколовскому уже вдогонку.

Услышав то, что сказал Марк, я вздрогнула, даже на пару секунд остановилась, глядя вслед стремительно удалявшемуся мужчине. Фраза, брошенная Марк тоом охраннику, была очередным проявлением жестокости Марка по отношению ко мне. Соколовский снова подчеркнул то, что я перестала занимать особое место в его жизни. Я-как все остальные. Одна из бывших, очередная галочка в длинном списке его побед.

Как назло, сегодня в смене охранник тот же, который работал во время моего самого первого визита сюда и которому было велено пропускать меня в любое время дня и ночи. Охранник бросил на меня короткий взгляд, полный сочувствия! Вот только не нужно менять опять жалеть! Для меня свет клином на Соколовском не сошелся! Вот заберу сейчас мамин подарок, отработаю неделю-и начну новую жизнь без Марка! Я старательно убеждала себя в этом, пока шла к квартире Соколовского, хотя сердце сжималось от боли.

- Не трудитесь меня запоминать! У меня нет намерения когда-либо сюда возвращаться! - проговорила я, идя мимо охранника. Тот взглянул на меня с легкой улыбкой и коротко кивнул. Не знаю, слышал ли мои слова Соколовский, но его шаг замедлился. Либо для того, чтобы получше расслышать мои слова, либо для того, чтобы я все-таки смогла наконец догнать его.

Господи, какой сегодня был сумасшедший день! И вечер не лучше! Поскорее бы он закончился. Я ускорилась, чуть ли не побежала за Соколовским, как будто это могло поспособствовать скорейшему завершению непростого дня. У двери своей квартиры Соколовский соизволил меня дождаться.

Мы вошли в квартиру и на меня сразу же нахлынули воспоминания. Здесь каждая мелочь напоминала о счастливых часах, проведенных вместе с Марком! И теперь горько осознавать, что подобное больше не повторится.

- Ты ищи то, что тебе нужно, а я в душ! Когда найдешь, просто прикрой дверь! - бросил мне Марк, стянув с себя пиджак. Он больше не обращал на меня никакого внимания. Я несколько секунд наблюдала за тем, как он снимает с себя рубашку, невольно любуясь его рельефным торсом. Когда руки Марка потянулись к ремню, я стыдливо отвела взгляд, напоминая себе, что больше не имею права так на него смотреть. Мысленно выругала себя за проявленную слабость и начала думать с чего бы начать поиски. Пожалуй, следует начинать со столика, стоящего у дивана, на котором мы с Марком лежали, обнявшись, и смотрели фильм. Где-то в стороне слышала шуршание снимаемой Марком одежды. У меня в голове мелькнула мысль, что Соколовскому было совсем не обязательно снимать одежду в моем присутствии. Но он привык всегда поступать так, как он хочет.

Я приступила к поискам. Подошла к столику, стоявшему у дивана. На его поверхности ничего не было. На диване тоже. Встала на четвереньки, чтобы заглянуть под столик. Вдруг часы упали и случайно оказались под ним? Пиджак моего брючного костюма сковывал движения. Я встала на колени, торопливо сняла пиджак и бросила его на диван. Вновь опустилась на четвереньки и как следует осмотрела пространство под столом. Ничего нет. Так, ладно. В квартире Соколовского есть еще несколько мест, где я могла бы оставить часы. Продолжая стоять на коленях, я облокотилась локтями о столик, и, сжимая ладонями виски, изо всех сил напрягла память, силясь вспомнить, в какой части квартиры находилась, когда в последний раз снимала часы с руки.