Великан - Айя Субботина (2021)

— Вставай, говорю, - настаивает Платонов. – Вон, испачкался весь. Ты вообще на себя в зеркало смотришь? Хоть иногда. По праздникам, к примеру.

Неуверенно протягиваю ему руку. Платон обхватывает мою ладонь и резко тянет на себя. Едва успеваю опереться о другую руку и кое-как подняться. С силой сжимаю зубы, чтобы не застонать от боли. Впрочем, наверняка все и так отражается на моем лице – чувствую выступившую на лбу холодную испарину.

Сердце в груди бьется так сильно, что почти больно. А еще очень противно крутит и урчит в животе. Очень надеюсь, что урчание слышу только я сам, потому что в противном случае все может обернуться еще хуже. И я даже думать в эту сторону не хочу.

— Ну и тяжелый ты, чувак, - деланно отдувается Платонов. - Не ушибся?

— Нет, - мотаю головой.

Что за дурацкий вопрос? У меня все ладони расцарапаны, и колено болит жутко.

— Ну и отлично. А то мы идем, смотрим - ты бежишь. А потом раз – и носом вниз. Мы аж еле на ногах устояли. Ты это – аккуратнее гуляй, тут весь район землетрясением баллов в пять накрыло.

Я совершенно не понимаю, что им от меня нужно. Избить? Так, наверное, было бы куда проще, чем все эти слова, подначивания, неизвестность. Понятно же, что просто так меня не отпустят. Ну и пусть бы уже избили, лишь бы поскорее все закончилось. Кто-то на моем месте наверняка бы попробовал заговорить придурков, присесть им на уши, только для меня сделать что-то подобное – сравни не то что подвигу, а чуду. Я просто теряюсь в стрессовых ситуациях. И выражение «Засунул язык в задницу» ко мне подходит, как нельзя лучше.

Краем глаза ловлю какое-то движение. Ого, мы не одни. Только от осознания, кто именно стоит в тусклом кругу фонарного света, становится еще гаже.

Больно и погано, когда тебя бьют или унижают. Тем более, когда бьют или унижают сразу несколько человек. Пусть даже не пытаются покалечить, а просто вымещают на тебе всю свою ненависть, все свое неприятие твоей внешности, вообще твоего существования на этой планете. Но куда хуже, если на эти издевательства смотрят девчонки.

У меня аж колени подгибаются, когда вижу среди четверых ярко накрашенных девчонок Свету Савельеву. Нет-нет-нет! Только не она. Света… это же… она же… в общем, я влюблен в нее по самые уши. Еще с начальных классов, когда целых три года сидели за одной партой и, как мне тогда казалось, были друзьями. Я даже несколько раз провожал ее до дома, рассказывал всякие дурацкие анекдоты, а Света смеялась. С переходом в старшую школу все резко изменилось, у Светы появились новые друзья и подруги – обеспеченные, красивые, уверенные в себе. И поначалу она просто тихонько сторонилась меня, ссылалась на занятость, когда предлагал погулять, а затем и вовсе в открытую сказала, чтобы я больше не подходил к ней, потому что общение со мной плохо скажется на ее репутации.

Репутации?

Для меня это слово было чем-то далеким и размытым, чем-то из американских фильмов о подростках и колледжах. Какая репутация у нас? Прошло немного времени – и я все понял. Толстеющему и потеющему парню не место возле красивой девчонки с огромными голубыми глазами и кукольным личиком.

С тех пор мы почти не общаемся, только я, как последний дурак продолжаю ее любить. Кажется, даже сильнее, чем раньше.

Света смотрит на меня из-за распущенных белокурых волос, закрывающих половину лица. Она настолько хороша в своей короткой юбке и футболке, открывающей плечи, что на некоторое время я даже перестаю бояться никуда не девшихся пацанов.

Глава вторая