Развод с миллиардером - Арина Вильде

Больше Аврамову намеком не нужно. Он делает шаг вперед, обнимает меня рукой за талию, притягивает ближе к себе. И целует меня. С напором, жадно, грубо. Так, чтобы я забыла обо всем на свете. Думала лишь о нем, его губах, его вкусе и запахе.

– Я бы не позволил ему причинить вам вред, Майя. Никогда, – хрипло произносит он, отрываясь от меня. – Не плачь, прошу тебя, – он трется носом о мой висок. Нежно поглаживает меня по спине. – Поехали домой, пчелка. Уже все позади. Теперь вам ничто не угрожает. Колосова посадят надолго.

И в этот момент, словно в подтверждение его слов, из дома с руками заведенными за спину выводят Виталия. Его лицо красное от злобы, он пыхтит, посылает всех к черту, огрызается. Но никто не реагирует на его угрозы. На душе становится чуточку приятней, когда один из бойцов не выдерживает и ударяет его, поторапливая.

Проходя мимо нас он не удерживается от злых комментариев.

– Я найду тебя Аврамов. И бабу твою найду! И детей! Всех уничтожу! – сыплет он угрозами.

– Ты лучше о своей семье волнуйся. Ведь твои дочь и жена отныне остались без защиты, – с нескрываемым превосходством отвечает ему Аврамов.

– Не смей их трогать! – орет Колосов, когда его сажают на заднее сидение спецавтомобиля. – Слышишь меня? Я тебя…

Конец фразы расслышать не удается, так как за ним захлопывают дверь. Тим тяжело вздыхает.

– Поехали, нас отвезут. Я договорился, что показания ты дашь завтра. Сегодня был слишком тяжелый день.

Мы садимся в бронированный автомобиль. За рулем вооруженный мужчина. Ярик на коленях Аврамова, прижался к его груди и уже засыпает.

– Ты так и не рассказал, откуда узнал где нас искать, – тихим голосом напоминаю я. Сама же прикрываю глаза, сил почти не осталось. Обо всем что случилось сегодня я подумаю завтра.

– Ну, после того как с моим сыном случилось… – запинается Тим. – Ты поняла о чем я, – ему все еще тяжело говорить о смерти своего ребенка. – Я стал параноиком. На коляске трекер. На няне и ребенке смарт-часы. И в игрушке Ярика маячок. Он везде таскает с собой динозавра. Жуткий такой, зубастый. Не расстается с ним ни на минуту и не засыпает. Кстати, где он, – хмуро оглядывает пространство Тимур.

– В доме остался, – вздыхаю я. – Не могу поверить, что ты поставил жучки на ребенка. На мне надеюсь ничего нет?

– Тебе лучше не знать, – смеется Тим. – Эй, шеф, не мог бы ты развернуться и вернуться обратно. Мы забыли в доме динозавтра.

Боец смотрит на него, не понимая шутит тот или нет.

– У меня приказ отвезти вас к дому.

– Придется скорректировать планы. Если утром не будет игрушки, мы все оглохнем от воя сирены. Поэтому, прошу, поворачивай обратно.

И мы все же возвращаемся. Правда в дом нас не пускают. Там работают специалисты. Место преступление как-никак. И Динозавру выпала честь стать «уликой номер сто четыре». Тиму пришлось попотеть, чтобы уговорить ребят из спецназа отдать ему игрушку.

В пентхаус поднимаемся, когда на улице уже рассвет. Уставшие, грязные, но живые и здоровые. От медицинской помощи мы отказались, хотя по протоколу не положено. Но что не положено простому смертному, разрешено Аврамову.

Завтра утром Ярик впервые увидит свою комнату. И будущий дом. В наше отсутствие здесь уже успели все отмыть и починить. И ничто не выдает того, что еще день назад полы были в крови, а двери выбиты.

– Ложись, мне нужно отлучиться по работе, – говорит Тим, когда мы добираемся до спальни.

Он быстрыми движениями расстегивает пуговицы на рубашке. Отбрасывает ее в сторону и достает со шкафа чистую.

– А ты куда? – обескуражено спрашиваю я, не веря тому, что после произошедшего Тимур вот так просто оставляет меня одну.

Ну, ладно, фактически не одну, а с его сыном. У которого, кстати, нет запасных памперсов. Не суть вы поняли, правда?

Тим пересекает комнату и становится передо мной. Обхватывает ладонями мои бедра, заглядывает в глаза.