Цыплёнок - Наталья Баженова (2017)

А колдун молчит, молчит и смотрит. Мишель тихо вздохнула, поспешно отступила в кабинку для переодевания, задёрнула штору. Тварь черномордая.

***

Себастиан, облокотившись о стену, улыбался. Улыбался тихой ругани в примерочной, где одевалась девчонка, улыбался приятным моментам сегодняшнего дня. Особенно выделились последние полчаса, пожалуй, он бы с удовольствием протащил своё маленькое приобретение по всем бутикам нижнего белья в городе, лишь бы ещё увидеть яркий румянец на бледных щеках.

Не сказать, что Мишель краснела эталонно или хотя бы красиво. Алые пятна румянца придавали бледной большеглазой мордашке какой-то даже чуть болезненный вид. И это было… мило. Чего не скажешь о ней в обычном состоянии, большую часть времени вызывавшей жаркие порывы припугнуть колючую заразу.

Нынче же: хрупкое тело, облачённое в красное кружево, с остро выпирающими ключицами и рёбрами, ровные худенькие ножки, небольшая грудь и маленькая округлая попа. Красива. Глаза потемнели, став ещё глубже. Итак полные розовые губки покраснели, приобретая тёмно-малиновый оттенок и от постоянных покусываний ещё и распухнув. Чёрные волосы окончательно запутались от беспрерывных «одень-сними», разметавшись по голове, будто только с постели. Старинный оберег в манящей ложбинке, мягко светящийся едва заметным голубоватым светом, оттеняя тёмно-алое кружево, завораживающе сочетался с сапфирами глаз. Будь у колдуна возможность, он бы с удовольствием разложил мелкую заразу прям там, на полу. Не смутили бы и зрители.

Себастиан не лгал, когда говорил, что этот комплект смотрелся бы на Мишель пошло и жутко. Маленькая запуганная жертва. Вот только, кажется, забыл уточнить, что ничего против ни того, ни другого не имеет.

***

Мишель, одевшись, обессилено опустилась на пол примерочной — что ни говори, а это был самый утомительный день за последний месяц. И едва ли не самый богатейший на эмоции, с коим мог соперничать лишь вчерашний.

Страх, изумление, шок, интерес и, наконец, стыд.

Такой разнообразной палитры чувств не вызывал в девушке ещё никто. И да, отчаяние. Сколько ни пыталась сегодня воровка «случайно» отстать, потеряться, даже спотыкалась около охранников в надежде, что подхватит кто-нибудь именно из их числа. Но нет, чёрный успел и там.

Легко подхватил, одарив лёгкой улыбкой, в которой, однако, Мишель почудилась угроза. Да ещё до кучи послышался одобрительный гул от тех самых охранников, на которых девушка так надеялась. Так что пришлось воровке криво ухмыльнуться и вновь следовать за колдуном унылым хвостиком, послушно примерять выбранное им… А параллельно изо всех сил подавлять рвущиеся наружу слёзы. Нельзя. Нельзя показывать перед врагом слабость, да и проблем он ей потом за такую «демонстрацию» устроит по самое небалуй.

Прямо же просить помощи Мишель не решилась — была абсолютно уверена, что уж этот-то выкрутится. А потом накажет, в лучшем случае запрёт в подвале, что автоматически исключит даже те ничтожные шансы удрать, что ещё остались.

Девушка тряхнула головой, аккуратно вытирая глаза кончиками пальцев, стараясь не задеть макияж — заметит. Нельзя. Ведь ещё не всё потерянно, да? Мишель на пробу улыбнулась в висевшее слева зеркало: получилось откровенно жалко.

Сделав пару глубоких вдохов-выдохов, девушка поднялась и, не давая себе время на раздумья, откинула шторку. Чёрный стоял напротив, едва заметно чему-то улыбаясь.

— Пошли? — еле сдерживая нетерпение бегом убраться из опостылевшего бутика, спросила Мишель, дёрнув колдуна за рукав.

— Ой, уже? — тут же защебетали консультантки. — А у нас ещё и чулки есть.

— Да ну? Какие? — с энтузиазмом откликнулся Себастиан, мягко отцепив пальцы воровки от своего пальто, поспешил к указанной витрине.