Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник) - Грейди Джеймс

В это утро совещание вел представитель Госдепартамента. Еще недавно руководство внешней политикой Америки осуществлялось Генри Киссинджером из подвала Белого дома, а Госдепартамент оставался бессильной марионеткой, правительственным органом, полномочия которого существовали лишь на бумаге. Все изменилось, когда Киссинджер официально стал государственным секретарем, так что к 1974 году Госдепартамент в значительной степени восстановил свои власть и престиж. Чтобы не отставать от веяний времени, а больше из уважения члены совета в неофициальном порядке договорились позволять Госдепартаменту вести все не слишком важные совещания.

Представитель Госдепартамента был в делах разведки новичком. Прежде он работал экспертом по вопросам экономики сельского хозяйства Африки, однако вследствие своей усидчивой, долготерпеливой (пусть и мало кем замеченной) работы, а также подковерной возни (в которой сам он не принимал участия) он вдруг получил новое назначение и кабинет второразрядного чиновника. Новая работа и связанный с ней престиж тешили его самолюбие. В дополнение к более высоким окладу и статусу эта работа не требовала от него особых усилий и сообразительности. Административными делами, касающимися разведки, он занимался примерно так же, как занимался прежде статистикой по африканским странам, хотя и отдавал себе отчет, что в разведданных разбирается заметно слабее, чем в урожайности тропических культур.

– Ну что ж, – заявил председатель после того, как представитель военно-морской разведки закончил свой доклад по активности советского и китайского флотов, – с текущей повесткой на сегодня все. У кого-нибудь еще есть вопросы, заслуживающие обсуждения?

– У меня есть вопрос, – послышался рокочущий бас генерала Арнольда Рота с дальнего конца стола. Вообще-то командующий Военно-воздушными силами редко посещал совещания такого рода – в основном потому, что не любил, чтобы разведка путалась у него под ногами. Пожилой джентльмен, напротив, не пропускал ни одного совещания, поэтому он, увидев входящего в кабинет генерала, сразу понял, что сегодняшнее должно стать интересным. Пожилой джентльмен сидел и улыбался.

– Как большинству из вас, наверное, уже известно, – начал генерал Рот громче, чем следовало бы, – я – в полном соответствии с инструкциями и с одобрения Комитета сорока – передал дело, которым занимался, в ведение отдела «С». Однако, поскольку с тех пор мне не известно почти ничего о том, как оно продвигается, я хотел бы выслушать всю касающуюся этого информацию.

Представитель Госдепартамента нахмурился. Впрочем, прежде чем он успел огорчиться еще сильнее, инициативу перехватил пожилой джентльмен.

– Генерал, – произнес он успокаивающим тоном, – не сомневаюсь, у вас имеются ежедневные доклады, которые мы посылали. Как вам известно, в них пока не содержится почти ничего существенного. Мы следим за русским агентом, имеющим, вероятно, отношение к операции, на которую наткнулись ваши люди. Как только мы узнаем все подробности и будем полностью контролировать ситуацию, мы предпримем шаги, которые сочтет разумными Комитет сорока. Вашу роль в операции тоже определит Комитет, а если у вас есть возражения насчет того, как они ведут дело, я бы предложил вам обсудить этот вопрос непосредственно с ними.

Генерал насупился. Остальные присутствующие тоже не остались безучастными к этому диалогу: кто-то улыбался, кто-то хмурился. Генерал был всем известен как надоедливая заноза в неудобном месте. Представитель Министерства финансов – отчасти из желания расплатиться по старым счетам, а больше из желания ускорить ход затягивавшегося совещания – принял сторону пожилого джентльмена.