Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник) - Грейди Джеймс

Спас положение для женщины-агента не кто иной, как моряк. Вообще-то он пялился на нее с самого начала поездки. Элен не отличалась какой-то особой привлекательностью, но и моряк, похоже, не был слишком разборчив. В конце концов, она единственная из пассажирок в возрасте старше восемнадцати и младше пятидесяти ехала без спутника. Элен заметила его внимание, но отнеслась к нему с юмором и попыталась представить, как бы он поступил, узнай, что в ее сумочке лежат пистолет и рация, а под поясом спрятан миниатюрный, острый как бритва кинжал в ножнах. Когда пожилая леди расплатилась своими медяками, моряк решил, что пришла пора действовать. Он придвинулся к Элен совсем близко и, дыша на нее перегаром, поинтересовался, не хочет ли она, вернувшись в автобус, пересесть к нему. Элен не упустила такой возможности. Она громко и отчетливо отвергла его предложение и посоветовала отчалить, пока она не позвала водителя автобуса. Оскорбленный в лучших чувствах моряк пробормотал нечто нецензурное и, пошатываясь, направился к выходу. Этот инцидент подарил Элен возможность отложить посадку до самого последнего момента, оставаясь рядом с Розой.

Нурич встал. Он заплатил еще тогда, когда официантка принесла ему заказ, так что мог не задерживаться у кассы. До отхода автобуса оставалась минута. Элен старательно избегала смотреть в его сторону, но оба – и она, и «студент» – обратили внимание на то, что свой чемодан Роза оставил у стула. Ни она, ни ее напарник не произнесли ни слова. Никто другой в зале не заметил того, что произошло. Официантка за стойкой досыпала сахар в сахарницы, со стороны кассы чемодана вообще не было видно, повар все это время не выходил из кухни. Кроме них в кафе находились только трое дальнобойщиков, и сидели они с другой стороны полукруглой стойки.

«Студент» возвращался в автобус перед Розой. Место Нурича находилось в передней части автобуса. Трое мужчин-агентов сидели за ним, Элен – через ряд спереди. «Студент» и Нурич возвратились на свои места за полминуты до отправления.

Элен лихорадочно размышляла. Ей приходилось выбирать, наблюдать ли за чемоданом или следовать за объектом. И времени на принятие решения у нее оставалось очень мало – даже позвать на помощь было нельзя. Русский мог оставить чемодан для передачи, а мог честно забыть его. Если бы она достала рацию и сообщила о ситуации Кевину, это мог бы заметить вероятный сообщник Розы, и тогда вся операция оказалась бы под угрозой. Если бы Элен попыталась связаться с Кевином из туалета, чемодан остался бы на это время без присмотра. Она могла бы намеренно опоздать на автобус, но это тоже грозило бы операции: Роза, вероятно, догадался бы, что кто-то остался с его чемоданом. Изобразить из себя простодушную клушу и принести Розе его забытый чемодан она тоже побоялась. Элен прикусила губу и, так и не найдя выхода из тупика, бросилась к автобусу и поднялась в салон прямо перед водителем.

Медленно, взревывая дизелем, автобус задним ходом начал выруливать со стоянки. Двое агентов в автобусе не знали о чемодане, но и они догадывались, что что-то пошло не так. Все предыдущие посадки в салон происходили спокойно, без спешки. Любое отклонение от нормы автоматически означало неприятности. Но подобно своим коллегам, знавшим про чемодан, поделать они ничего не могли. Не могли даже поговорить друг с другом. Роза же сидел у себя на месте как ни в чем не бывало.

Автобус остановился, тронулся вперед, миновал бензозаправочные колонки и выехал к повороту на дорогу. Нурич сорвался с места как раз тогда, когда водитель притормозил, проверяя, свободна ли полоса.

– Будьте добры, выпустите меня! – воскликнул русский. – Я чемодан в кафе забыл, а до города и на другом автобусе доеду. Насчет билета разберусь в вашей конторе в Цинциннати.

Ошеломленный водитель, не раздумывая, дернул за рычаг, и дверь с шипением отворилась. Нурич соскочил на обочину прежде, чем водитель нашел что сказать. Он пожал плечами, закрыл дверь и вырулил на дорогу.