Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник) - Грейди Джеймс

– Как это – какие? – пробормотал он. – Ну… эти… Робинсоны из Уайтлэша. Ну, вы их наверняка знаете – Нил и… и его жена. А если не их, то уж родителей их наверняка должны знать: бабулю Стоу и…

– И они рассказывали вам про Переселение? – недоверчиво переспросил Стюарт.

– Ну, не то чтобы рассказывали… но Нил упомянул, помнится, что их семья здесь с тех самых времен.

– Вы уверены, что мы говорим об одних и тех же Робинсонах? Из Уайтлэша?

Малькольм кивнул.

– Гм… Что-то тут не так. – Стюарт на мгновение нахмурился. – Насколько я помню… – Он откинулся на спинку стула и повернулся к столу, за которым коротали время дорожники. – Эй, Маклахлин!

Коренастый коротышка с седеющей, коротко стриженной шевелюрой отодвинул стул от стола и смерил Стюарта наигранно недовольным взглядом.

– Ну что тебе, старина?

– От тебя ничего. Скажи лучше, когда Нил Робинсон с семьей перебрались в наши края?

– Ты про тех, из Уайтлэша? Блин, тому уже… где-то в пятьдесят втором, а может, в пятьдесят третьем. Я помню точно: после Корейской войны, но еще до рождения моей младшенькой – значит, примерно тогда. А что?

– Да просто так, память проверяю. Спасибо.

– Не понимаю, – признался Малькольм, когда Стюарт снова повернулся в его сторону. – Если они переехали сюда в пятидесятые, у них ведь не могло быть в роду переселенцев, верно?

Стюарт ухмыльнулся:

– Нет, конечно. Там жили Флоренсы. Все те дома построили они, и еще Маккеи, во время Депрессии. А Робинсоны и Кинкейды появились много позже, в середине пятидесятых. Сами ничего не строили. Черт, да из тех, кто там проживал еще до Второй мировой, остался только старый Гортон. И судя по тому, как долго он помирает, будет жить там еще много лет после того, как о Робинсонах и Кинкейдах и вспоминать перестанут. Хотя как это можно жить в Уайтлэше добровольно, мне точно не понять.

– Зачем они мне солгали? – тихо спросил Малькольм.

– Ну, сдается мне, они не прочь посмеяться над горожанином, понавешать ему лапши на уши – пусть знает Дикий Запад. Такое здесь случается.

– Наверное, случается, – согласилась Шейла. Она не поняла сути разговора, но мгновенно уловила интерес Малькольма.

– У Робинсонов большая ферма? – поинтересовался тот.

– Так, навскидку, не помню. Но точно небольшая. Да и работают они – не то чтобы из кожи вон лезут. Хотя не бедствуют. Вот что, если хотите услышать о временах Переселения, и не всю ту лажу, которую вам в телике передают… ну или эта братия из Уайтлэша втюхивает, надо вам пообщаться с Бойлами. Старик Бойл мне как-то рассказывал…

Примерно в ту же минуту, когда Стюарт завел свой почти правдивый рассказ о временах Переселения, Анна Брукс вышла из метро на Манхэттене. Она успела сделать три шага, прежде чем заметила мужчину, который шел за ней по пятам, – так близко, что едва не подсекал ее под коленки. Как умудренный жизнью житель Нью-Йорка, она не обратила на него внимания и только ускорила шаг, успев подумать, что это, возможно, карманник. Она свернула на Пятую авеню. Мужчина не отставал. Не успела она сделать по Пятой авеню и пяти шагов, как дорогу ей перегородили двое мужчин в пальто, заставив остановиться. Анна попыталась сделать шаг в сторону, но следовавший за ней мужчина крепко взял ее за локоть. Прежде чем она успела возмущенно повернуться в его сторону, один из стоявших перед ней помахал у нее перед носом удостоверением. Секунду Анна оцепенело смотрела на карточку, потом подняла глаза на ее обладателя. Тот встретил ее взгляд с подчеркнутым безразличием. Стоявший за ее спиной мужчина чуть заломил ей руку, направляя на заднее сиденье стоявшего у тротуара черного седана. Мужчина уселся рядом с ней, хлопнул дверцей, и машина сорвалась с места. Никто из спешивших мимо пешеходов не обратил на этот инцидент никакого внимания.