Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник) - Грейди Джеймс

– С каких это пор я стала салагой?

– Здесь, со мной, ты именно салага – без вариантов. И если ты ведущая, то только потому, что я так решил. Я считаю, что пора и тебе наконец заняться серьезным делом.

– Ты просто очаровашка.

– Мне все это говорят.

Они ступили на тротуар рядом с голубым домом с дверью цвета морской волны.

– Послушай, – сказал Питер, обращаясь к напарнице, которая, конечно же, не была неопытным новичком. Однако работать с ней по доброй воле он бы не стал. Фэй ему попросту навязали. – Не торопись. Сделай все по-умному, качественно, так, как надо. А потом, – добавил он, когда они подошли к лестнице из четырех металлических ступенек, – так же старательно подготовь рапорт.

– Погоди, а ты что будешь делать, пока я буду всем этим заниматься?

– Писать свой рапорт. Ты ведь сама сказала, что тебе сегодня вечером нечем заняться, – улыбнулся Питер.

– Я этого не говорила, – возразила Фэй и развернула левую ладонь. Только такой профессионал, как Питер, сумел разглядеть в этом незамысловатом жесте сигнал «держись сзади».

Питер спустился с железных ступенек и расположился таким образом, чтобы уловить малейшее движение в окнах на обоих этажах голубого кирпичного таунхауса.

Фэй постучала в дверь цвета морской волны.

Глава 3

«…мы обливаемся потом в погоне за американской мечтой».

Брюс Спрингстин. «Рожденные бежать»Именно так и решаются вопросы жизни и смерти.

Ты слышишь стук и думаешь, стоит ли открывать.

Распахнув синевато-зеленую дверь, он увидел их.

Женщину, стоящую у порога.

Мужчину, занявшего позицию в крохотном палисадничке, ограниченном черным металлическим забором.

Если они ликвидаторы, то она – стрелок.

Женщина, однако, продолжала стоять в дверном проеме, внимательно рассматривая хозяина дома зелеными глазами.

На вид ей было лет тридцать, может, чуть больше. Черный плащ расстегнут. Хорошенькая, но в уличной толпе на такую вряд ли обратишь внимание. Каштановые волосы, достаточно длинные, чтобы можно было сделать стильную прическу, но слишком короткие, чтобы их легко можно было захватить рукой. Овальное лицо без явных национальных признаков – весьма характерная история для современной Америки. Нос, который, похоже, немного подправил хирург. Ненакрашенные губы. В линии плеч угадывается нечто похожее на военную выправку. Руки свободно висят вдоль тела, по кистям видно, что оружие, скорее всего, привыкла держать в правой. Никаких колец. Темные брюки. Туфли без каблуков, позволяющие при необходимости как быстро бежать, так и нанести противнику резкий, болезненный удар ногой.

Она продолжала молча стоять в лучах закатного солнца, и дом через открытую дверь наполнялся запахом закончившегося дождя.

Ожидание. Самая трудная вещь на свете.

Ожидание подходящего момента. Появления цели. Движения, на которое необходимо будет среагировать.

Мужчина, стоявший за ее спиной и страхующий женщину, откашлялся. Его лицо кажется знакомым… Он явно старше. Лет пятьдесят, белый, лысый. Под плащом угадываются мощные мышцы. В левой руке серебристый кейс, правая висит вдоль тела, ладонь разжата. Он обеспечивает прикрытие, то есть следит за действиями того, кто открыл дверь, а также фиксирует любое движение внутри дома, в том числе наблюдает за окнами. И все же то, как он откашлялся, выдало в нем руководителя, а не подчиненного. Или, может быть…

– Как ваши дела? – спросила женщина.

Скажи ей правду.

– Я не знаю.

– Мы можем войти?

– Ты не можешь сказать «нет», приятель, – подал голос мужчина.

– Я мог бы, но что это даст? – сказал хозяин дома и, повернувшись, двинулся внутрь.

Визитеры последовали за ним. Мужчина в рыжевато-коричневом плаще закрыл дверь, отделив внутреннее пространство дома от остального мира.

– Черт возьми, надеюсь, вы тот, кто нам нужен! – произнесла женщина с неискренней улыбкой. – Вас зовут…