Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник) - Грейди Джеймс

Нижнее белье, колготки, свитера. Джинсы, трико для занятий йогой. Никакого оружия.

– Думаю, вас бы такой ответ не устроил.

– Давайте подождем, пока Фэй…

– Так, значит, она босс? Кого из вас я должна в первую очередь слушать?

На бюро в спальне стояли фотографии в рамках. Мать. Отец. Дом семейства среднего достатка где-то в пределах окружного шоссе. Мерль в возрасте приблизительно тридцати лет, молодая и цветущая, спускается по ступенькам здания Конгресса на Капитолийском холме. Сделанное на камеру сотового телефона фото, на котором она демонстрирует растяжку на занятиях по йоге, в то время как за ней наблюдают ее ученики.

– Вы должны проявить благоразумие.

– А кто здесь решает, что считать благоразумным? Вы?

Ни свадебных фотографий, ни фото детей. Ни снимков мужчин, ни снимков женщин. Ни групповых фото, сделанных на какой-нибудь вечеринке в офисе. Фотографии племянников, внуков, детей каких-нибудь знакомых тоже отсутствуют. Над прикроватной тумбочкой висели открытки с изображениями площади в каком-то итальянском городе, театрального района в залитом вечерними огнями Лондоне, горгулий на соборе Нотр-Дам в Париже. На тумбочке стоял еще один стационарный телефон, рядом с ним заряжался сотовый.

При виде парижской открытки Фэй почувствовала жжение там, где на ее теле остался шрам. Она была хорошо подготовленным агентом и потому не забыла взглянуть на обратную сторону открыток. Никаких штампов или памятных надписей. Было непонятно, бывала ли Мерль в Италии и Франции или просто купила открытки в каком-нибудь книжном магазине в Штатах.

– Пожалуйста, верьте нам.

– Господи, сколько раз я слышала это раньше.

На прикроватной тумбочке Фэй увидела также две книги – «Великолепные руины» Джесса Уолтера и сочинение некоей Мейл Мэлой «Я хочу, чтобы это было и так, и этак». Внутри тумбочки оказались баночки с увлажняющим кремом и витамином Е и коробочки с лекарствами, в том числе со средством от головной боли.

– Для вас не имеет никакого значения, верю я вам или нет.

– Нет, имеет.

Под кроватью Фэй обнаружила картонную коробку из магазина одежды. В ней оказались фотографии, письма, меню из кафе, которое давно перестало существовать. Закрыв коробку, Фэй запихнула ее обратно под кровать. Под подушками на кровати ничего не было.

– Что у вас с лицом? Оно у вас как будто чем-то испачкано.

– Это остатки грима. Я не хотел, чтобы меня узнали.

– И как, сработало?

– Как видите. Я все же добрался сюда.

С другой стороны кровати, рядом с платяным шкафом, располагалась еще одна тумбочка, на которой стоял портативный компьютер. Фэй включила его и вошла в электронную почту хозяйки – там были только письма от руководителя школы йоги по поводу расписания занятий в какой-то студии, где Мерль, как видно, вела также воскресные семинары для продвинутых учеников. У хозяйки квартиры не было аккаунтов ни в «Фейсбуке», ни в других социальных сетях. Нажав на пусковую кнопку, Фэй подержала ее несколько секунд, пока монитор лэптопа не погас.

– Кто вы такой сейчас?

– А вот это уже лучше.

В выдвижном ящике второй тумбочки оказались всякие мелочи, среди которых Фэй обнаружила небольшой пластиковый мешочек с четвертью чашки марихуаны.

Фэй закрыла ящик.

– Лучше? Что вы хотите этим сказать? У вас есть какой-то план?

– Он появился всего час назад.

Второй платяной шкаф показался Фэй выбивающимся из общей картины. Он был заполнен не до конца, между развешанными на крючках юбками, платьями, брюками и пиджаками легко можно было заметить интервалы. Внимание Фэй привлекли три пары вышедших из моды туфель на очень высоком каблуке – такую обувь женщины раньше надевали вместе с «маленьким черным платьем» на сомнительные вечеринки, которые могли закончиться где угодно.

– Если я не была частью вашего плана, зачем вы за мной охотились?