Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник) - Грейди Джеймс

– Кажется… кажется, он был кем-то вроде суперагента по особым поручениям. Насколько я помню, фрилансер.

Пожилой джентльмен довольно улыбнулся.

– Отлично, мой мальчик, отлично. Хотя вряд ли точно понимаю, что именно ты имеешь в виду под приставкой «супер». Если ты имел в виду особо опытного, вдумчивого, осторожного и в высшей мере успешного, то ты прав. А если хотел сказать про идейного и преданного работодателю, то очень и очень ошибаешься. Винсент Мароник был – и есть, если я не ошибаюсь, – лучшим агентом-фрилансером за много лет. Возможно, лучшим в своем ремесле. Для тактических операций – лучшим из всех, кого можно купить за деньги. Чертовски опытный. Нам неизвестно, где он так выучился, – в одном мы уверены: он американец. По части отдельных способностей, может, он и не такой уж гений. Можно найти разработчиков лучше, чем он, лучших снайперов, лучших диверсантов. Но по части универсальности, а еще по части крутизны с ним не сравнится никто. Очень, очень опасный тип, один из немногих, кого я мог бы бояться.

В начале шестидесятых он всплыл на службе у французов. Работал все больше в Алжире, но обрати внимание, мой мальчик, обслуживал также их интересы в Юго-Восточной Азии. С шестьдесят третьего года он попал в поле зрения тех, кто занят в нашем деле. В разное время работал на англичан, китайских коммунистов, итальянцев, южноафриканцев, конголезцев, канадцев. Пару раз даже выполнял задания Управления. А еще оказывал услуги консультанта ИРА и ОАС, то бишь, выходит, работал против своих бывших французских хозяев. Его работой всегда были довольны. Неудачные операции если и случались, то нам о них неизвестно. Услуги Мароника стоят очень дорого. Ходили слухи, что он выбирал только крупные дела. Бог знает, почему он занялся этим бизнесом, но, сдается мне, это единственный род занятий, где его таланты раскрывались полностью, да к тому же хорошо оплачивались. А теперь, мой мальчик, самое интересное.

В шестьдесят четвертом Мароник устроился на работу на Тайвань, к Чан-Кай-Ши. Использовали его поначалу в операциях против континентального Китая, но со временем генералиссимус начал испытывать проблемы с жителями Тайваня, да и среди таких же иммигрантов, как он сам, объявились диссиденты. В обязанности Маронику вменили поддержание порядка. Вашингтону отдельные аспекты внутренней политики чанкайшистов не понравились. Здесь начали опасаться, что используемые генералиссимусом методы могут отрицательно сказаться и на нашем имидже. Генералиссимус не согласился с ними и продолжал развлекаться на свой манер. Примерно в это время нас и начал тревожить Мароник. Слишком он был хорош и доступен для всякого, у кого имелись деньги. Он ни разу не орудовал против нас, но все понимали, что это до поры до времени. В общем, Управление решило укоротить Мароника – в качестве превентивной меры, а еще в качестве тонкого намека генералиссимусу. Так вот, как ты думаешь, кто руководил резидентурой на Тайване, когда она получила приказ на устранение Мароника?

Пауэлл почти не сомневался, поэтому ответил сразу:

– Уэзерби?

– Угадал. Ответственным за операцию по устранению был именно полковник Уэзерби. Он доложил о ее успешном завершении, но есть тут одна загвоздочка. В качестве метода выбрали бомбу, заложенную в квартире Мароника. При взрыве погибли и Мароник, и агент-китаец, который ее закладывал. Оба трупа, само собой, почти полностью уничтожены взрывом. Уэзерби наблюдал за взрывом и давал показания как свидетель. А теперь сдадим-ка чуток назад во времени. Кого, как ты думаешь, нанимал Мароник для участия по меньшей мере в пяти операциях?

Тут можно было и не гадать.

– Нашего мертвого почтальона, – ответил Пауэлл. – Сержанта Келвина Ллойда.