Алиса прижимается ко мне, а я с жадностью стягиваю аромат ее волос. Хорошо как рядом с ней!

– Ага, совсем счет времени потерял. Да и не сбегу же я от твоих родителей.

– Извини, что задержали.

– Лисенок, прекрати. Зато мы совершили еще одно важное дело.

Цепляю ее подбородок и заставляю запрокинуть голову. Тону в ее взгляде, наполненном… любовью?

– Молодежь! – Громкий голос отца Алисы снова заставляет напрячься. – Провожайте, мы пошли до дома. Держите в курсе и все такое.

Выходим в коридор. Михаил пожимает мне руку и сверлит взглядом, от которого по спине мурашки.

– Смотри мне, береги девчонок.

Алиса

В аэропорту Настя с интересом крутит головой: все новое и такое незнакомое.

– Что там, смотри, булочка?

Подношу ее к окну и показываю на самолеты, стоящие на площадке. Настя утыкается носом в стекло и всматривается в улицу.

– Самолетики. – Ставлю ее на подоконник. – На таком сейчас полетим с папой. Высоко в небо поднимемся, на облачка посмотрим.

Приглаживаю растрепанные волосики, и сердце в который раз окутывает безграничная любовь к этому маленькому человечку.

Ко мне со спины прижимается крепкое тело Дениса, и я ощущаю теплое дыхание на виске.

– Ну что, принцесса, нравится?

Настя кивает и оборачивается на голос отца. А меня в очередной раз поражает, насколько быстро она ощутила связь с Денисом. Наверное, каждая мама мечтает, чтобы у ребенка с отцом была такая связь.

– Как ты? – шепчет мне на ухо.

Пожимаю плечами:

– Все слишком быстро происходит, не успеваю за всем. А вдруг твои родители не примут?

На губы ложится палец.

– Не нужно думать о плохом. С чего бы мои не приняли вас?

– Скажут, что специально забеременела, чтобы тебя захомутать.

Денис смеется и сильнее стискивает руки на моей талии.

– Ага, именно поэтому ты пряталась два года и я не знал про дочь?

Хмыкаю. Ну да, хотела бы захомутать – сразу бы показала тест, а не убегала в другой город. Но от волнения мысли путаются и идут не в том направлении. Я жутко переживаю, как все будет там без поддержки родных, но понимаю, что в столице нам окажут помощь на порядок выше, чем в моем городе. И ради Насти я потерплю свое дерганье и волнение.

«Объявляется посадка на рейс сто сорок шесть».

– О, наша! Пойдем.

Денис уже по привычке подхватывает Настю и идет к выходу. Закидываю сумку с детскими примочками на плечо и ловлю недовольный взгляд Дэна.

– Что?

Молча протягивает руку и выгибает бровь.

– Неси дочь, я справлю…

Замолкаю на полуслове, когда взгляд становится требовательнее. Передаю сумку и со смешком наблюдаю, как Денис закидывает розовую сумку на плечо.

– Тебе идет, – подкалываю его.

Стоит весь такой серьезный: синий свитер, брюки, очки-авиаторы на лбу – и розовая сумка.

– Знаешь, я не сексист. – Показывает язык.

Настя смеется, да и я не могу сдержать улыбки. Прохожу вперед и толкаю его в бок.

– Ай, женщина, ты жестока, – жалобно стонет нахал.

А у меня настроение вверх взмывает. И уже волнение перед полетом и неизвестностью отступает на второй план.

Я уверена, что Денис сделает все, чтобы Настю вылечили. У меня нет повода сомневаться в нем.

В самолете нас провожают на наши места в бизнес-классе, и я удивленно моргаю. Все два раза, которые приходилось летать, сидела в экономе, а тут прям другой мир как будто. Кожаные кресла широкие, экраны для каждого пассажира, напитки…

Усаживаюсь и тут же проваливаюсь в мягкое кресло.

– Подержи. – Мне на колени усаживают дочь, и она тут же прилипает к иллюминатору.

Денис закидывает сумку на полку и усаживается рядом. Свитер слегка задирается, и я цепляюсь глазами за полоску загорелой кожи над брюками. Сердце ухает вниз от воспоминаний о прошедшей ночи.

– Что-то тут жарко. – Провожу ладонью по лбу, стирая капельки влаги.