Забвение - Black little rabbit (2017)

Всадник уже приближался. Он ехал прямо на меня. Встав, я взяла в руки электрошокер и стала ждать. Когда он уже приблизился ко мне, "живая" Аверилл закричала:

— Нажимай!

— И все-таки я против фильмов ужасов, на ночь, — раздался голос мамы.

Всадник растворился и Аверилл тоже. Я поняла, что сплю, приоткрыв один глаз, я посмотрела на часы. Было пять, я лежала в гостиной на диване, а Джини спала на небольшой софе, которую я ей разложила перед сном.

— Вы обе все время кричали во сне! — с укором произнесла мама и включила свет.

— Что случилось? — сонным голосом спросила Джини.

Она присела на софе, потирая лоб.

— Вы обе кричали во сне, — повторила свое обвинение мама.

— Я никогда во сне не кричу, — Джини покачала головой.

— Значит, это Изабель горланила за вас двоих.

Мама была вне себя. Видимо, она не спала всю ночь. А ей надо было идти на работу сегодня.

— Все, больше никаких фильмов ужасов на ночь! — как бы объявляя нам приговор, сказала она, выходя из комнаты.

— Я правда сильно кричала? — спросила я у Джини.

— Я не слышала. Ты же знаешь, я сплю очень крепко.

После этих слов она с волнением посмотрела на меня.

В моей голове пронеслась ночь, которая была два года назад. Я все вспомнила. Я молчала, не зная, что ответить, и с испугом смотрела на нее.

— Изабель, что с тобой? Что-то случилось? — сказав это, Джини выжидающе посмотрела на меня.

Я кивнула, встала, вышла из гостиной и пошла в ванную. Включила свет, закрыла дверь. Посмотрев на себя в зеркало (у меня были большие круги под глазами), умылась, вытерла лицо.

"Нет, так нельзя. Надо что-то делать", — подумала я.

— Изабель? Все в порядке? — Джини постучала в дверь.

— Да, я сейчас.

После этих слов я вытащила электрошокер из кармана своей пижамы. Он был точно такой же, как и во сне. Вдруг мне в глаза бросилась очень красивая гравировка на латыни, которую я раньше вообще не замечала. Она была следующего содержания: "Cognosce te ipsum". Все мое раннее детство прошло за изучением латыни, благодаря моему отцу. Мне иногда кажется, что понимать на латыни я научилась раньше, чем разговаривать. Так что мне не составило труда узнать, что там написано.

"Познай самого себя… что это может значить?"

Я вышла из ванны. Джини стояла около двери.

— Думаю, мне надо тебе кое-что рассказать, — сказав это, я посмотрела на подругу.

— Это связанно с тем сном, который был два года назад? — Ее голубые глаза смотрели на меня выжидающе.

— Да.

Я запнулась.

— Я… я… не знаю, что все это может значить, ничего не понимаю, и никто не может мне помочь ответить на мои вопросы.

На мои глаза навернулись слезы.

— Изабель, мы постараемся с тобой в этом разобраться, если не получится, то я найду того, кто сможет тебе помочь! — Джини говорила очень горячо.

Ее маленький носик с веснушками, по-моему, даже стал более курносым, она обожала загадки. После своих слов, она обняла меня.

— Все будет хорошо, поверь. Не вешай нос!

Джини обняла меня еще крепче.

— Хорошо, — проговорила я сквозь слезы.

В кухне нас ждали бутерброды и чай на подносах, приготовленные мамой. Несмотря на то, что она была очень строгая, мама еще была и очень добрая и ни на кого не держала зла. Мы взяли подносы и на цыпочках поднялись в мою комнату.

— Так, а теперь давай по порядку, — Джини села на небольшой бежевый диван, взяла чай, и приготовилась меня слушать.

Я рассказала ей все.

— Письмефа на лафыни? — проговорила она с набитым ртом.

— Дфа! — ответила я ей, жуя бутерброд, и подала электрошокер.

— Ты эту надпись раньше не замечала? — спросила она.

— Нет, мне и раньше доводилось держать его в руках, но надписи не было.

— Странно. Может, Аверилл сама ее нацарапала…

Она внимательно посмотрела на электрошокер.