Шивилла Гайде первым делом совершила обход своих постоянных, проверенных поставщиков и оптовых покупателей. Пока капитанша заходила в какие-то непонятные, даже невзрачные на первый взгляд строения, она всякий раз просила доктора Траинена не мешать ей «делать деньги» и постоять на улице… Ну, как сказать, просила… скорее, приказывала. Лауритц мог бы даже обидеться на недоверие в такой неприкрытой форме, но он не стал принимать эти рабочие моменты слишком близко к сердцу и просто послушно ждал, наслаждаясь погожим деньком. На узких улочках было не слишком людно и не слишком шумно. Можно было отчетливо расслышать, как разноголосые продавцы наперебой зазывают к себе покупателей, где-то кричит вьючный ослик и недовольный хозяин ругает упрямое животное, а за углом уличный музыкант играет на дудке… Должно быть, Ларри смотрелся немного странно, смирно стоя у какой-нибудь стены в то время, как все люди вокруг куда-то спешили. Мимо него успело пройти четыре десятка человек… Сорок один, если быть точным. Он считал и примечал каждого для того, чтобы немного развлечься. Например, были в толпе две дамы в дорогих платьях, при виде которых рука сама тянулась к треуголке, несколько городских стражников, молодой мужчина в широкополой шляпе с лисьим хвостом вместо пера, женщина, торопливо несущая одного ребенка на руках, а другого — в корзине за спиной…

— Доктор Траинен! — Ларри был вознагражден за терпение — Шивилла вернулась, на этот раз, кажется, окончательно.

— Переговоры прошли успешно? — вежливо поинтересовался лекарь.

— Абсолютно. Смотрите, доктор, — капитанша достала из кармана монету и подбросила ее в воздух. Золотистый кружок, вращаясь вокруг оси, подлетел вверх и бесследно исчез в женской ладони, вместо него в руке Гайде оказались янтарные четки, видимо, недавно приобретенные. Ловкость рук и никакого мошенничества… Вот бы она еще у Ларри монетку из-за уха достала, вот это был бы фокус… — Здесь я, как всегда, возьму несколько сундуков самоцветов… А с юга я повезу совсем новый товар…

Девушка протянула доктору крупный фрукт с ребристой поверхностью, обтянутой уже подсохшей и местами потрескавшейся желтой кожицей, под которой располагались крупные семена.

— Знаете, что это?

— Плод какого-то растения… — констатировал он и без того очевидный факт, а затем взялся рассмотреть предложенный экземпляр поближе. — Выглядит мне незнакомо, а пахнет очень приятно. У меня есть кое-какие предположения, но я боюсь ошибиться…

— Это какао. Пища богов, шоколадная дыня.

— Ах, вот оно что, надо же… — протянул Ларри с легким разочарованием, потому что сам не угадал бы ответ.

— Именно этот странный, вкусно пахнущий огурец я должна буду завезти на Миртлиар с юга.

— Это будет несколько сложнее, чем камни… Он ведь, должно быть, скоропортящийся? А в каком виде будет осуществляться транспортировка? — для поддержания культурной беседы спросил судовой врач.

— В таком, который принесет побольше денег, — Шивилла повела плечом и позвала доктора за собой. Им предстояло прогуляться вдоль многочисленных торговых улочек-рядов, но уже не вынужденно, а в свое удовольствие.

Рыжая красавица чувствовала себя здесь в своей стихии и уверенно подводила своего спутника к самым дорогим лавкам. Ларри же поначалу смотрел по сторонам широко распахнутыми глазами, позволив себе удивляться увиденному ровно настолько сильно, чтобы не показаться при этом каким-нибудь сельским простаком. Были там товары на самый изысканный вкус — нежнейший паучий шелк, такой тонкий, что целый отрез его с легкостью можно было протянуть сквозь колечко, и драгоценные кольца, которые волшебным образом подгоняли свой размер под любой палец. Меха роскошных пушных зверей и шкуры заморских звероящеров, выдаваемые за драконьи. Жемчужины, размером с перепелиное яйцо, покоящиеся в шкатулках, сделанных из двустворчатых раковин, и янтарные слитки, внутри которых переливались перламутровые крылья бабочек…