Старая кровь - Карина Хелле (2017)

Но я забегаю вперед, мы и без того знаем, чем все закончится. После визита на Другую сторону я начала видеть призраков, но и появилось нечто странное… Не знаю, как это объяснить. Кинетическая способность? Порой я могла двигать предметы эмоциями. Однажды, после сильной ссоры с Луди, я собиралась бить тарелки на кухне. Я была ужасно злой. И в следующий миг сервиз из хорошего китайского фарфора полетел на пол. Сначала действия были неуправляемыми, но с годами я начала овладевать этими вспышками силы. Они все еще были непредсказуемыми, когда я была на взводе, но в спокойном состоянии я могла передвигать мелкие предметы, например, двигать стулья, заставлять книги летать. Способность была не из полезных, но была моей.

Конечно, другие вещи, о которых говорил Якоб, сильнее виляли на жизнь. Я могла справиться с призраками и гремящими сковородками, но я не могла справиться с Луди, который портил нашу совместную жизнь.

Знаю, не стоило удивляться, но часть меня хотела доказать, что Якоб ошибся, я отчаянно этого хотела. Я хотела, чтобы Луди любил меня так же, как я его, но его сердце не было магнитом. Когда я сказала Луди, что я беременна и сохраню ребенка, он отстранится от меня. Он говорил, что будет поддерживать меня, приходить, ведь я все равно буду с Карлом и буду растить ребенка с ним. Но я сказала Луди, что хочу признаться в наших отношениях и попросить милого Карла о разводе, он запаниковал. Луди любил меня, но без обязательств, что подходило его стилю жизни.

Когда я была на седьмом месяце, Луди прислал мне письмо. Я жутко плакала, читая его за столом на кухне, радуясь только, что Карла не было дома. Луди написал, что нашел работу в популярном месте в Нью-Йорке, куда и собирался уехать. Прочитав письмо, я поняла, что он уже там. Он написал в конце, что всегда будет думать обо мне и ребенке, но говорил, что поступал правильно. Он будет зарабатывать деньги, прославится и вернется к нам когда-нибудь.

Ясное дело, этот день не наступил.

Я не сошла с ума после второго расставания только от того, что ждала рождения малышки. Я решила назвать ее Ингрид, в честь матери Карла. Хоть это я могла, учитывая, что ребенок не был его.

Подозревал ли Карл? Я подозревала, что да. Он должен был понять, что у меня интрижка. Я была довольно беспечной, и, когда была с Луди, замечала, что Карл едва может смотреть мне в глаза. Конечно, когда родилась Ингрид, был новый знак: она была со светлыми волосами и голубыми глазами, как у Луди. Она была прекрасной, но не была похожа на Карла.

Но Карл, милый Карл, ничего не сказал мне и любил Ингрид, как родную. Когда он был дома, он старался проводить с ней как можно больше времени.

Но в семье появился еще один рот, а икра уже была не той, особенно из-за открытия такой компании, как Икея, и Карл занялся другим делом (морскими инструментами), почти все время проводил на работе. Он жалел, что редко бывает рядом, говорил, что мы можем нанять няню, но я не хотела этого. У меня была только Ингрид, и я хотела провести с ней каждую минуту, делая для нее все, что могла.

О, я так сильно ее любила. Она была такой красивой, что люди на улицах замирали, чтобы посмотреть на нее. Я любовалась ее большими сапфировыми глазами, идеальным носом, лицом в форме сердечка и высокими скулами. Ее волосы были светлыми, прямыми, довольно густыми и блестящими. Она была потрясающей, как ее отец, и я наряжала ее в платья, которые шила сама.

Ингрид была красавицей, еще и умной. Но что-то в ней выбивалось. Я немного боялась ее. Это было необъяснимо, но порой Ингрид смотрела на меня, даже в четыре года, и я ощущала… осуждение. Она словно смотрела на меня свысока, на свою мать. Порой мне казалось, что она смотрит сквозь меня, словно я была призраком.