Изменить судьбу - Юлия Богатырёва (2018)

— Ну вот и хорошо. Будем считать, что все улажено. Адам, не расстраивайся, мы же знали, что так будет. Его реакция была вполне стандартной и ожидаемой. Намного удивительнее было бы, если бы он тебя похвалил и рассказал, как он счастлив услышать, что ты посеял свой телефон. Тогда бы я заподозрила, что это вовсе не твой отец, а какой-нибудь инопланетянин в его шкуре… — почувствовав, что начинаю нести всякую неуместную околесицу, я поспешила оборвать свой монолог и предложила — Знаете что, давайте я не буду вам мешать разговаривать и пойду погуляю, да? А вы тут пообщаетесь спокойно.

— Оль, куда ты? — Адам вскинул на меня глаза, и я порадовалась про себя, что он уже не выглядит таким смущенным как раньше.

— Не беспокойся, просто пройдусь по больнице. Вернусь минут через двадцать. Надеюсь, вам этого хватит — с этими словами я выскользнула за дверь.

Убивая время, я неторопливо прошлась по коридору, заглянула в туалет и, наконец, спустилась на первый этаж. Отыскав там свободный пластиковый стул, я присела и устало вздохнула. За последние дни я стала уставать сильнее обычного, даже не смотря на то, что спала теперь дольше, чем раньше. С каждым днем усталость все сильнее наваливалась на меня, заставляя погружаться в депрессивное болото. Только рядом с Адамом я чувствовала некоторый подъем душевных сил и оживала, когда он меня целовал. Но времени, проводимого вместе, для нормальной жизнедеятельности мне явно не хватало. Да и потом, это было неправильно: я отлично понимала, что нельзя так сильно зависеть от другого человека, мне надо научиться как-то справляться с этим странным бессилием самой. В общем, с моей энергосистемой явно творилось что-то неладное, и я понятия не имела что мне делать и как это исправить. А у меня, как на зло, уже не было сил даже думать в этом направлении. Я просто жила по инерции, как заведенная бегая изо дня в день по одному и тому же маршруту: дом — академия — больница — дом — сон, надеясь, что все как-нибудь само разрулится, утрясется и постепенно восстановится. Но моя слабая надежда таяла с каждым днем, словно мартовский снег на солнце.

Я взглянула на часы в холе больницы. Двадцать минут уже истекли, и я неторопливо поплелась в обратном направлении. Войдя в палату, мне бросилось в глаза, как Адам радостно улыбается, слушая байки и последние новости своих друзей.

И я порадовалась про себя, что хоть ему из нас двоих весело и что не зря я уговорила заведующую пропустить к нему ребят. Адам повернул ко мне голову, одарив счастливой улыбкой:

— Оль, ну наконец-то, ты пришла. Ребята уже уходят. Только вы, парни, не забудьте привести мне в понедельник то, что я просил, ладно?

— Само собой, дружбан. Будь спок — заверил его Али, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, и двинулся в направлении выхода из палаты. Проходя мимо меня, он снова хлопнул меня своей лапищей по плечу — Слышь, Соколова, ты уж приглядывай за нашим Идолбаевым как следует. А если чего нужно будет, так нас зови, поняла? Ну, увидимся в академии — и с этими словами шкафообразный Али покинул палату. Рустам двинулся за ним следом:

— До свиданья, Адам, увидимся в понедельник. Ольга, спасибо, что показала дорогу — парень вежливо кивнул мне на прощание и вышел. Я удивленно посмотрела ему вслед: вот уж не думала, что когда-нибудь дождусь от него искреннего «спасибо» хоть за что-нибудь.