Али выглянул. Было еще довольно светло, чтобы в прозрачной воде увидеть стайки мелких рыбешек. Когда принесли хлеб, Сара тут же отломила кусок и стала крошить в воду. Али, видя ее радостную улыбку, еще раз выглянул и посмотрел вниз. Лазурная поверхность воды вскипала от множества рыбин, вырывавших друг у друга кусочки хлеба. Сара, наблюдая за всем этим, радовалась, точно ребенок. Али, глядя на нее, тоже не удержался, стал крошить хлеб в воду. Подавальщик принес деревянный поднос, который одновременно служил и блюдом. На нем уместились зелень с крупнонарезанными овощами, овечий сыр, сырная масса, перетертая с зеленью и чесноком, запеченный острый перец с баклажанами. Обозрев все это, Али спросил:

– Я надеюсь, здесь подают вино.

Подавальщик приложил палец к губам, но моргнул глазами в знак согласия.

– Что вы будете есть? – спросил он.

– А что вы можете предложить?

– Кебаб из баранины, индюшки, телятины, курицы.

– Опять кебаб, – вздохнул Али, – с тех пор как мы пересекли границу Ирана, мы ничего не едим кроме кебаба. Есть что-нибудь другое?

– Конечно, Ага, я могу предложить вам кебаб из осетрины.

– Это другое дело, – согласился Али, – неси осетрину.

– А вино?

– Вино надо было нести прежде хлеба, – сказал Али.

Сара, закрывшаяся платком, когда вошел подавальщик, бросила на Али быстрый взгляд.

– Ты чего глазками стреляешь? – спросил Али, когда за подавальщиком закрылась дверь.

– Это, конечно, не мое дело, – сказала Сара, – не сочтите за дерзость. Но вы очень много пьете. Почему? Вы такой благородный, умный человек. Наверное, вы отпрыск знатного рода.

– Я просто хочу пить. А поскольку с некоторых пор у меня испорчен вкус, то я вместо воды пью вино. Еще есть вопросы?

– Нет, – обидчиво ответила Сара.

– Тогда продолжай кормить рыбок. Хотя нет, давай поговорим. Ты заговорила о благородстве сословия. Так вот…

В этот момент вошел подавальщик, неся поднос, на котором накрытый полотенцем стоял кувшин с вином. Али дождался, пока он выйдет, и продолжил:

– Так вот, чтобы ты знала – я сын бедного провинциального моллы. Благородство человека зависит вовсе не от того, в какой семье он родился. Кроме благородства крови, существует еще благородство благоприобретенное.

– Нет, господин, – возразила Сара, – благородство может быть только в крови человека. Оно не зависит от воспитания, среды обитания и прочего.

Али с удивлением взглянул на нее. Он налил себе вина и выпил.

– В таком случае, – сказал он, – скажи мне, из какой ты семьи. Чтобы вести такие умные речи, надо иметь основание. Вообще, расскажи мне о себе.

– Извольте. Хотя, рассказ мой будет коротким. Я дочь половецкого хана. Мой отец погиб в битве с монголами на реке Калке. Меня с матерью и братьями взял к себе дядя, который служил в войске грузинского царя. Когда грузины потерпели поражение от хорезм-шаха, нас продали в рабство. Таким образом, я оказалась в Дамаске в доме купца. Дальнейшее вы знаете.

– А что с твоей семьей?

– Не знаю, нас разлучили.

Али увидел, как по лицу девушки покатились слезы, и впервые подумал о том, что она недурна собой. Можно даже сказать красива.

– Если ты дочь хана, отчего же ты отказываешься от свободы? – спросил Али. – Неволя должна быть противна твоей натуре.

– А мне некуда деваться. У меня никого нет в этом мире кроме вас. Так что вы от меня не избавитесь и не надейтесь.

– Странно, – заметил Али, – после этих слов я должен бы разозлиться. А на самом деле я тронут.

Али налил себе еще вина и с удовольствием выпил.

– А можно мне попробовать? – робко спросила Сара.

– Нет.

– Почему, я не мусульманка.

– Не в этом дело.

– А в чем?

– Боюсь, ты ко мне приставать начнешь.

– Во-первых, этого никогда не будет.

– Не бросайся словами, – сказал Али, – а что во-вторых?