Хозяева Земли - Доминика Арсе (2016)

— Боль? — теперь удивляюсь я. — А разве…

— Да, я чувствую, — перебивает. Не понимаю его.

Разворачивается спиной. Тем самым вызывает у меня невольную досаду. Любуюсь… Кафтан его синими узорами расписан. Красиво так. Руки за спиной держит в замке, как старец. Да… перчатки увидела, белизной поблескивают. Похожи на зимние вязанные, только вязка чересчур мелкая, плотная.

— А тебе почему больно? — спрашивает из — за спины.

Кольнуло в груди, но уже не так, как раньше. Будто весь мой позор не особо важен теперь. По сравнению с умирающей бабочкой.

— Предали, — отвечаю кратко.

Оборачивается, вздернув брови. Опять удивлен! А у меня сердце екнуло.

— За что?

— За то, что некрасивая, — выдаю такое, что в следующий миг самой неловко, что болтаю и опускаю себя в глазах представителя внеземной цивилизации.

А он усмехнулся!

Вот так просто, как обычный человек! Затем опустился на корточки и уселся на траву своей большой задницей. Пологи кафтана разбросал, ноги мощные в колени согнул, штанишки синие, на вид хлопковые. Теперь мы практически одного роста с ним. Глазами на одном уровне.

— И меня, — говорит с сожалением. И губы грустно так улыбаться стали. — Человечка не знает, красота — это всего лишь пыльца.

— Пыльца? Вы про бабочку?

— В этом мире подобие зовется так, — говорит, а я все больше восхищаюсь его внешностью.

Собралась с мыслями. Мне кажется он не прав в своем утверждении. Решила сумничать:

— У бабочек вообще-то крылья не от пыльцы красивые.

Замолкаю. Улыбается. Жду реакции. Мало ли разозлится на правду жизни. Молчит, заинтересованность читаю на этом шикарном лице. Голубые глаза его огромны и смущают меня донельзя. Но уж куда теперь стесняться, продолжаю:

— Это все чешуйки, они полностью покрывают крыло. От них отражается солнечный свет, и этим придается окрас.

Вижу удивление.

— Человечка знает о своем мире, это похвально, — говорит важным тоном, сразу хочется грудь выпятить от гордости. — Коснись крыла.

Звучит, как приказ. Трогаю синее оторванное крыло, протираю пальцем. Краска! Синяя краска! Или пыльца?! Поднимаю глаза на гиганта. Он смотрит снисходительно.

— А что еще человечка знает о существах подобных Духу Кселаны? — произносит величественно.

— Духу Кселаны?

— Бабочкам моего мира, — уточняет с улыбкой. — Расскажи, человечка. Ты заинтересовала меня.

От таких слов будто крылья выросли. Детский невинный восторг, не иначе. На нем и понесло. Он же гость, хочется рассказать самое интересное. А еще знаниями похвалиться и показать какая умница!

Начинаю рассказывать невпопад, кусками. Страх такой образовался, боюсь, что соберется он уйти, и рассказать не успею все, что хотела. Разочаруется еще! А так хочется его внимания! Такой большой, красивый, смотрит открыто, улыбается, будто я принцесса тут стою!

Чувствую, заикаться стала. Так, успокоилась, теперь по порядку.

Сперва, начала чуть ли не от зарождения жизни на Земле: про жизненный цикл бабочек, затем перешла к частностям и интересным фактам. Не забыла и мое любимое: о самой крупной ночной бабочке «Аттакус айтас», у которой размах крыльев достигает целых тридцати сантиметров! Ее даже с птицей путают. Верещу, показывая руками примерную величину.

Кивает, мол понял. Даже удивленный вид делает. Самому-то на ладошку эта бабочка. Млею и дальше тараторю о том, как некоторые бабочки преодолевают немыслимые расстояния. О вкусовых рецепторах у бабочек, что находятся на лапках, и поэтому, стоя на растении, те могут ощутить его вкус…

И так я проболтала, пока не поняла, что язык устал молоть, а инопланетянин уже перестал пылать интересом. Утомился?

Остановилась. Жду.

— Любишь красоту, но считаешь, что обделена, — говорит вдруг. — Но красота — это пыльца.

— Я уже поняла, — киваю, заладил про свою пыльцу.