Сижу в комнате у трельяжа. В руке тереблю фамильное кольцо лорда. На среднем — жены его покойной, драгоценное, тоже камень красный в золотом обрамлении. Только работа чуть тоньше, и все равно цыганское. Гравировка на них есть, что написано, не разберу, язык незнакомый. Рыться в сундучках не стала. Права не имею. А фамильные кольца бабуля надеть заставила.

На мне платье средневековое. Серафима подобрала из гардероба бывшей хозяйки. Фиолетовое с красной расшивкой и золотыми окантовками на вороте и рукавах. Корсет сидит хорошо. Внучки Маргариты быстро зашнуровали. Подол пышный. Не бальный наряд, но на грани… Это бабуля настояла, чтобы примерила. И самой стало интересно, как оно будет выглядеть на мне. Что-то в этом есть. Еще решила волосы завить. Средства допотопные — деревяшки с веревочками. На ночь в мокрые волосы вплела, по совету бабули и с помощью ее внучек, утром эффект получила. Теперь хочу кудрявая.

Думала отсидеться. Да на попутке какой съездить. Маячила во дворе, поручила одной из внучек Маргариты следить за дорогой. Но так день прошел, второй… На третий люд весь вышел на улицы. Шум подняли, ахают, охают и в небо смотрят.

Я тоже выскочила. На небосводе самолет синий летает. Высоко — высоко, у самых облаков.

— Второй раз за неделю, — говорит Варлам. — Владыка наш беспокойный стал.

В груди защемило. Эрей Авель это, даже не сомневаюсь, что он. Чувствует меня, мечется… Знаю, солнце ты мое. Ощущаем друг друга. Чувствуешь, что плохо мне. Знаю, верю, надеюсь… Вот только как к тебе достучаться — то… больно на сердце, словно и твою боль чувствую.

Покружил немного и улетел куда-то к звездам.

Задумалась о своей миссии. Сижу тут, прохлаждаюсь, а сестра моя где-то страдает, может какой старый извращенец ее домогается.

Стою на крыльце, вся такая красивая и грустная. Платье бальное сняла, в повседневное переоделась. А оно тоже блестит и переливается. Красное, все таких тонов у баронессы.

Ко мне бабулька незнакомая подходит.

— Хозяйка, произвол на твоих землях, — бормочет. — Совсем сосед охамел. Прознал, что лорд Долтан скончался. Теперь мост на твоей земле строит. С твоей дальней деревни баб согнал работать. У него наемники есть. Ими и грозит. Что мы женщины можем? До коли это будет продолжаться?

— А это точно наша деревня? — Опешила я.

— А как же! — подхватили другие женщины. — Ты, госпожа хозяйство приняла. А величину его не вразумишь!

Озадачилась. Что и сказать не знаю.

— Что за сосед? Шоберт? — уточняю.

— А кто ж еще! Сколько крови попил у нашего славного лорда. Это он его извел до смерти! Было пять деревень с землями. Теперь три. А скоро вообще одна останется, вот эта.

И понеслось… косточки этому лорду промывать по нарастающей начали. Я и сама его недолюбливаю. Он меня вместо благодарности на каторгу отправил. Оказывается, он сосед, что границ своих не знает.

Дело вроде и не мое. А с другой стороны! Я за справедливость, пусть проходимка. Но так же нельзя!

Так, надо кое в чем разобраться, прежде чем меры принимать, раз такой произвол.

Вернулась в дом, Варлама зову.

— Свидетельство о собственности где? — спрашиваю и за голову берусь от его реакции. — Бумаги на земли? Грамота? Карта, утвержденная вышестоящим руководством или начальником?

— Грамота герцога нашего была! И карта есть! — восклицает дворецкий. Наконец, дошло до старого.

— А ну тащи, — потираю ладоши.

— Хозяйка, только за карту знаю, — говорит виновато.

— А грамота от герцога? — Хмурюсь. Самого важного нет, как же предъявишь соседу, если документы отсутствуют?

— Грамота в тайнике, госпожа хозяйка, — говорит и пятится. — Я за картой, на чердаке она.

— Тайник где?

— Не сердись, хозяйка, на то и тайник, что кроме лорда никто не знает…

Принес рулон. На кухонном столе раскатал. Два на три метра вышло. Художество блеснуло масляными красками.