До последнего слова - Тамара Стоун (2019)

– Уже довольно давно дружба с «Восьмеркой» дается мне… нелегко. Поэтому мы со Сью решили, что с начала учебного года я постараюсь направить свою энергию в более позитивное русло – например, сосредоточусь на тренировках в бассейне. И это дало свои плоды. Потом я встретила Кэролайн, и все в моей жизни стало еще лучше. Я отыскала «Уголок поэта», начала писать стихи, познакомилась с замечательными людьми, ближе узнала тебя. И впервые за многие годы почувствовала себя совсем здоровой. Решила, что иду на поправку. Но оказалось, болезнь прогрессировала.

Внимательно наблюдаю за языком его тела, за тем, как оно реагирует на мои признания. Точно так же я делаю на приеме у Сью. Движения у Эй-Джея едва заметные, почти неуловимые, но я замечаю, когда он начинает сильнее опираться на руку или слегка наклоняется в мою сторону.

Дай себе полную свободу.

– Кэролайн была моей подругой, – продолжаю я, а по щекам вновь начинают течь слезы. – Но теперь, когда она исчезла, я не знаю, что чувствовать. Мне неловко, что я вообще ее придумала, и в то же время грустно, что она перестала быть частью моей жизни.

Не замолкай.

– Пока я была в «Уголке поэта» сегодня днем, я кое-что поняла. Я не жалею, что воскресила ее к жизни. Ни на секунду. Потому что она обладает такими качествами, которые помогли мне стать лучше. Говорит, что думает, не переживает о мнении окружающих. Мне всегда было страшно становиться таким человеком, и в то же время я хочу быть именно такой, причем всегда, а не только наедине с тобой и не только в обеденный перерыв по понедельникам и четвергам.

Кажется, рассказ получается слишком сбивчивым, но остановиться я уже не в силах. Слова сами срываются у меня с губ, а я по-прежнему мечтаю, чтобы он прикоснулся ко мне, обнял, поцеловал, сделал что угодно, чтобы я наконец замолчала. Но он безмолвствует и не двигается. Он внимательно слушает.

– У меня такое чувство, словно она знала о том, что мне пора стать лучше. И показала, где вас найти. Вас всех. Семь замечательных друзей, которые помогли нам с ней наконец расстаться.

– Сэм, – говорит он, и, прежде чем я успеваю понять, каким тоном он произнес мое имя, он подсаживается ко мне вплотную и берет мое лицо в свои ладони. Прижимается лбом к моему, совсем как в тот вечер в бассейне. Я жду, что он меня поцелует, но этого не происходит.

Продолжай.

– Прости, что я раньше тебе не рассказала о своем диагнозе. Понимаю, что должна была, но мне всю жизнь хотелось быть нормальной… Рядом с тобой мне казалось, что я именно такая. Я боялась, что, если расскажу тебе правду, это чувство уйдет.

Он смеется.

– Это рядом со мной-то ты себя чувствовала нормальной? Но я ведь и сам немного того, ты учти!

– Мне плевать, – отвечаю я и приникаю к его губам. – Ты мне слишком сильно нравишься. Забыл?

Целую его в ямочку на щеке, а потом в губы, думая о том, что он и впрямь идеален – возможно, не во всем, но именно в том, что для меня так важно. Я чувствую невероятное облегчение, когда он отвечает на мой поцелуй. Мысли, преследовавшие меня последние четыре дня, лопаются, как мыльные пузыри, и растворяются в воздухе одна за другой.

– Ты мне тоже слишком сильно нравишься, – признается он.

– По-прежнему нравлюсь?

– По-прежнему, – подтверждает он с широкой улыбкой. – Просто до безобразия сильно.

Навечно внутри

Эмили постукивает по свободному месту рядом с собой, приглашая меня сесть, и я сажусь. Украдкой бросаю взгляд назад, на диван, на котором мы с Кэролайн сидели в прошлый четверг, на Ночном Собрании, но уже не жду, что она появится. Сегодня весь диван занял Кэмерон.

– Нам очень не хватало тебя в понедельник, – говорит Эмили. – Ты как, все хорошо?