Если завтра не наступит - Дженнифер Ли Арментроут (2019)

– Обязательно или нет, но я хочу подвозить тебя, пока не поправишься на сто процентов.

Я взглянула на Себастьяна, и какое-то время мы смотрели друг другу в глаза.

– Я в порядке. Я смогу водить.

– А может, нет. Вдруг твои рефлексы замедленны из-за боли в ребрах. Или у тебя возникнут проблемы с дыханием, и произойдет несчастный случай. – Он потянулся ко мне, и, хотя мы сидели на разных стульях, внезапно между нами стало очень мало места. – Однажды я уже чуть не потерял тебя. Не хочу, чтобы это повторилось.

У меня перехватило дыхание, и это не имело ничего общего с моим текущим состоянием.

– А как я потом доберусь до дома? Разве ты не ходишь на тренировки? У меня же теперь нет волейбола, – я подняла руку в гипсе. – Я больше не играю.

– У меня в распоряжении почти час между окончанием уроков и началом тренировок.

Себастьян не сомневался, что я вновь буду играть в волейбол. А тренер ждал меня во вторник, вот только я не собиралась приходить.

– У меня будет время, чтобы отвезти тебя домой. Я хочу помочь, – добавил он низким голосом. – И почему я не могу этого делать? Если бы все было наоборот, ты бы настаивала на том, чтобы возить меня в школу.

Себастьян прав, но наоборот никогда не случилось бы, потому что он не так глуп, как я. Однако спор об этом не имел смысла. Он ведь жил по соседству, и, несмотря ни на что, он… мой лучший друг. Хотя если бы он узнал о той роли, которую я сыграла в аварии, то, вероятно, перестал бы им быть.

Себастьян сделал жест, который сводил меня с ума: прикусил нижнюю губу и медленно позволил ей соскользнуть.

– Нам нужно кое-что обсудить.

– Правда? – Я смотрела на него, думая о наших несостоявшихся поцелуях.

– Много чего.

Да уж.

Кажется, он собирался поговорить о том, о чем я даже думать не хотела.

Отодвинувшись, я осторожно откинулась на спинку стула.

– Я устала и…

– Не делай этого, – тихо потребовал он. – Не отталкивай меня.

Мое сердце опустилось в пятки.

– Я тебя не отталкиваю.

– Отталкиваешь. Так же как Эбби и Дари. И единственная причина, по которой ты еще не сделала этого со мной, заключается в том, что я тебе не позволяю.

– Ты слегка навязчив.

Себастьян опустил ноги на пол и поставил бутылку возле стула.

– Ты не обязана отвечать. Все, что от тебя требуется, – это слушать.

– Понятия не имею, куда ты клонишь.

На его лице появилась косая улыбка.

– Скоро узнаешь.

Я ждала.

Он поймал мой взгляд и спросил:

– Когда мы познакомились: в шесть лет, семь?

– В восемь, – ответила я, удивляясь, какое это имело отношение к делу. – Мы переехали в этот дом, когда мне было восемь лет, а ты был снаружи, на заднем дворе, и играл в футбол со своим отцом.

– Да, все верно. Ты стояла на этом балконе и наблюдала за мной.

– Ты меня заметил?

Мы никогда об этом не говорили. А зачем? Я не знала, что Себастьян меня видел. На следующий день он пришел и спросил, не хочу ли я покататься с ним на велосипедах.

– Видел. – Он протянул руку и коснулся пальцами моего запястья. – А еще я слышал, как твой отец велел тебе вернуться домой и распаковать вещи. По-моему, ты ответила, что распаковка коробок нарушает законы о детском труде.

– Я могла сказать нечто подобное, – ответила я, не в силах сдержать улыбку.

– Именно тогда я в тебя влюбился.

Слегка дернувшись, я моргнула, потом еще раз.

– Ч-что?

В тусклом свете, который исходил от плохо работающей лампочки, его ресницы опустились вниз, затеняя глаза.

– На озере ты застала меня врасплох.

Мои глаза округлились. Что сейчас происходит?