Потайная дверь - Ева Фёллер (2019)

– Мы с сестрой непременно составим тебе как-нибудь компанию, Реджинальд, и с радостью. – Себастьяно остановился во входной галерее с колоннами и постучал молоточком в дверь. Мистер Фицджон открыл и с поклоном впустил нас внутрь. Его мина не выказала ни малейшего движения, кроме стабильной отрешенной любезности. Если он и был удивлён состоянием наших туалетов, то никак не показал этого – хорошо вышколенный дворецкий.

– Мистер Фицджон, пожалуйста, принесите лорду Каслторпу в библиотеку чего-нибудь прохладительного.

Я смотрела на Себастьяно с восхищением. Он говорил с точно выверенным градусом снисхождения и благородства. Не слишком высокомерно, но и без лишнего дружелюбия. Прямо как настоящий лорд, как будто он всю свою жизнь провёл пятым виконтом Фоскери (я между делом уже разузнала, что это было его действующим титулом).

Он направился к лестнице:

– Я быстро переоденусь.

– Подожди, я с тобой, – я поспешила за ним, мне не терпелось продолжить поиски в томе Шекспира. Но наверху, возникнув словно ниоткуда, путь мне преградила миссис Фицджон и доложила, что моя новая камеристка уже прибыла.

– Полчаса назад здесь была леди Уинтерботтом и привезла её с собой. К сожалению, она не могла задержаться и подождать и потому велела передать, что снова заглянет в пять часов, чтобы забрать вас на обещанный выезд в Гайд-парк. А камеристку оставила здесь. Её зовут Бриджит, она ждёт внизу, на кухне.

– Ах, – сказала я без воодушевления. И спросила себя, так ли уж обязательно мне нужна камеристка. Большинство платьев из моей переполненной гардеробной я могла бы надеть и без посторонней помощи, да и со своими волосами я разберусь самостоятельно. Однако потом я вспомнила, что вся эта помпа служила прежде всего одной цели, а именно создать как можно более достоверное впечатление, что я богатейшая родовитая леди. Другими словами, без камеристки никак. Если у Себастьяно есть камердинер, то у меня должна быть камеристка, вот и всё.

– Вы можете послать Бриджит ко мне наверх, – сказала я. – В мою утреннюю комнату, – добавила я как можно величественнее.

Миссис Фицджон склонила голову, при этом ни один краешек на её накрахмаленном чепце не дрогнул, и заскользила прочь к лестнице, шелестя своими юбками.

Себастьяно вместе с томом Шекспира скрылся в своей комнате. Я успела при этом бросить лишь один взгляд на его камердинера Микса, который его там встречал – расфранчённый тип в полосатой серо-чёрной ливрее.

В утренней комнате я уселась в кресло с томиком «Разума и чувства» и попыталась читать, однако не могла толком сосредоточиться, потому что постоянно сбивалась мыслью на разрушенный портал в Спитлфилдзе. И на замечание мистера Скотта, вернее, на замечание Хосе, которое мистер Скотт лишь повторил для нас: враждебные силы. Одни только эти два слова звучали столь угрожающе, что у меня холодок пробегал по спине.

Без сомнений, в этой игре был замешан кто-то из Старейшин, и ничего хорошего от этого ждать не приходилось. Я надеялась, что Хосе скоро снова вернётся – не знаю уж, через какой портал.

Я быстро долистала до того места, где Эдвард Феррарс наконец делает предложение красивой, но обедневшей Элинор Дэшвуд. И только я вошла в романтическое настроение, как моё чтение прервал стук в дверь.

Миссис Фицджон ввела в комнату молодую женщину.

– Вот камеристка Бриджит, миледи.

Бриджит было с виду лет двадцать пять, и она походила на толстощёкого позолоченного ангела. Одета она была в скромное коричневое платье, но всё равно могла бы послужить хорошей рекламой рождественского печенья или шариков «Моцарт». Из-под её шляпы выбивались светлые кудряшки, и её хорошенькое лицо светилось свежим румянцем, который гарантированно имел природное происхождение. Телом она была чуть полновата – как человек, который любит поесть, да и в остальном не чурается радостей жизни.