Моя леди Джейн - Броди Эштон, Джоди Мидоуз, Синтия Хэнд (2019)

Но вот как переходят из птичьего облика в человечий? Он не знал никаких волшебных слов, магических движений или заклинаний, необходимых, чтобы сделать это. Ему даже непонятно было, каким именно образом ему удалось ранее превратиться из человека в птицу. Он просто выпрыгнул из окна, пожелал себе крыльев и изо всех сил надеялся не разбиться.

Король снова окинул взглядом постоялый двор. Здесь должна быть еда. Нормальная еда, а не мыши. Булочки. Высокие кружки с элем. И уж конечно, здесь все это не отравлено.

Вероятно, там готовят жаркое – к примеру, из кроличьего мяса, такого нежного, что тает во рту, с луком, плюс немного морковки и картошки. Да хоть что-то, способное согреть его пустой желудок.

Возможно даже, там подают ежевику.

Эдуард свалился с дерева. Поскольку он сидел в самой гуще кроны, его падение произвело удивительно много шума. На его пути обламывались ветви, король чертыхался, а затем с глухим стуком врезался в землю. Причем очень неудачно приземлился на левую лодыжку – поняв таким образом, что лодыжки у него снова имеются.

Непонятно как, но у него получилось. Только пожелал он сделаться человеком, чтобы отведать человеческой пищи, – и вот, пожалуйста.

Дверь ближайшей хижины распахнулась, и на пороге показалась крупная краснолицая женщина в переднике. В руках она сжимала скалку. Из-за ее спины тянулся густой запах пекущегося хлеба – запах, от которого у Эдуарда немедленно заурчало в животе и потекли слюнки.

Господи, как же он проголодался.

Король с усилием поднялся на ноги. Лодыжка болела до рези в глазах.

– Мадам, – прохрипел он.

Женщина смерила его взглядом с головы до ног, и тут до Эдуарда дошло еще одно обстоятельство его чудесного превращения.

Он был совершенно гол.

В этом унизительном положении его величество постарался вести себя настолько по-королевски, насколько это было возможно. Короли, как известно, не съеживаются, прикрывая срам руками подобно простолюдинам. Он выпрямился во весь рост и попробовал взглянуть женщине прямо в глаза.

– Гмм… мадам, я понимаю, вид мой… далек от идеального, но я вам все объясню. Я…

– Извращенец! – возопила она.

– Нет, нет, вы все неправильно поняли.

– Ты, верно, из этих грязных негодяев эзиан? – снова закричала она, и ее лицо приобрело еще более яркий багровый оттенок.

Похоже, она все поняла не так уж неправильно.

– У нас была приличная скромная деревня до тех пор, покуда такие, как ты, не явились сюда и все не полетело к черту. Грабители и убийцы, вот вы кто. А еще эти собаки, которые подсматривают в окно, как я одеваюсь, а потом убегают куда подальше. Извращенцы!

– Нет, могу вас уверить, я никогда…

Крестьянка грозно разинула рот и принялась потрясать скалкой над головой на манер шотландского горца. «ИЗ-ВРА-ЩЕЕЕ-НЕЕЦ!» – опять заорала она и кинулась на Эдуарда, размахивая своим орудием направо и налево.

Тот попытался убежать, но ушибленная лодыжка отказывалась служить. Через несколько шагов он уже совсем запыхался, поэтому скрыться с места событий так быстро, как ему хотелось бы, не удалось, но, к счастью, нападавшая тоже пребывала не в лучшей спортивной форме.

Огрев короля несколько раз скалкой по голове, она, казалось, этим удовлетворилась и отступила, продолжая, впрочем, вопить: «Извращенец!» ему вдогонку. Эдуард же, как был нагишом, ухромал в ночь.

Чуть позднее он предпринял попытку похитить кое-какую одежду, вывешенную для просушки на крестьянском дворе чуть ниже по дороге, но у хозяина оказалась собака, и она пребольно укусила непрошеного гостя в ногу – на беду, разумеется, как раз в правую, уже поврежденную. В конце концов король добрался до большого сенного сарая на другой ферме и спрятался там под лошадиной попоной в стогу колючего сена.