Никогда не сдавайся - Хейди Лис (2017)

Мои пальцы стынут, а я железной хваткой держу этот лист бумаги. Вне себя от ярости, бесполезные угрозы слетают с моих губ, когда я читаю детали, обидные слово в слово. Сказано, несовершеннолетняя Эльза Уинтерс добровольно отдает указанного ребенка Марку и Карле на усыновление. Читая дальше, я болезненно поражена, узнав, что мои родители получили компенсацию за усыновление. Меня определенно тошнит. Я судорожно пытаюсь понять, что они взяли плату за моего ребенка. Документы заверены нотариусом, но нет упоминаний о юристе или Католической Благотворительной организации. Черт возьми, я не уверена, что это даже законно. Когда я бросаю бумаги на пол, Миха быстро поднимает их, чтобы прочитать. Он не произносит ни слова, и тот факт, что он молчит, пугает меня. Я бы предпочла, чтобы он кричал или кидал туфли моей матери. Так бы я знала, что он думает или чувствует сейчас.

Раскачиваюсь из стороны в сторону, мои слезы скользят быстрее, когда слышу первое всхлипывание, вырвавшееся из горла Михи. Как это вообще возможно? Мои родители лгали мне все это время, не сказав мне ни слова. Они получали письма и фотографии ребенка, для которого они не хотели ничего сделать с самого первого дня. Они обращались со мной так плохо, и что еще хуже, они сделали на мне ДЕНЬГИ!

Чувствуя отвращение и слабость, я сказала:

— Им заплатили двадцать пять тысяч долларов за моего сына. Черт, как они могли?

Уронив последнюю страницу, я не могу не чувствовать онемение.

— Я не в курсе дела, но я узнаю ответы. Они объяснят сами, — потирая мои плечи, Миха издает тяжелый вздох. — Копаясь в твоем прошлом, Тайлер нашел имя Карлы Митчелл. Он нигде не нашел никаких следов, которые вели бы в Католическую Благотворительную организацию. Я просто хотел убедиться, прежде чем сказать тебе хоть слово.

Он медленно кладет свою голову мне на спину, и я понимаю, почему он хотел убедиться, прежде чем рассказать мне. Он никогда не хотел расстраивать меня, пока уж совсем не подопрет.

Миха объяснил, что он узнал это прямо перед ее запланированной встречей по установке оборудования. Это и была причина, по которой он никогда не просил ее найти новую компанию по обеспечению безопасности. Ему нужно было убедиться, что это действительно та Карла Митчелл, у которой был наш сын. Та же самая Карла Митчелл, которая была так называемая подруга моих родителей.

Мир тесен.

Мы слышим шум, доносящийся снизу, и идем встретиться с моими родителями на кухне, их руки полны покупок.

— Ну, привет, — говорит моя мама, прежде чем ее глаза расширились. — О, Миха, ты тоже здесь?

— И я тоже, — говорит он с явной неприязнью.

Я держу коробку моей матери, содержащую письма и фотографии. Когда ее глаза фокусируются на коробке, она роняет свои сумки с продуктами. Мой отец чертыхается, глядя на разбитый соус для спагетти, а не на то, что я держу в своих руках. Уделив минутку, чтобы попытаться вернуть себе самообладание, моя мать осторожно поднимает глаза, чтобы увидеть меня, пристально взиравшую на нее. Без слов, я мысленно спрашиваю мою мать, как она могла сделать это. Со мной, ее дочерью. Оборачиваюсь, чтобы взглянуть на Миху, его руки скрещены, и клянусь, они так сильно прижаты друг другу, что побелели.

— Ну, я так понимаю, нам нужно поговорить.

Наконец-то мой отец понял мой злобный взгляд, теперь мое внимание сосредоточено на нем.

— Я вся внимание, — дрожа, говорю я.

— Что вы знаете? — спрашивает он всех будто здравомысляще и рассудительно.

— Достаточно, почему бы вам не начать с самого начала? — говорим оба Миха и я за неимением более хороших слов. Мой отец понимает, что он должен ответить не только мне, он также должен ответить Михе.

— Пойдем, присядем в гостиной, — говорит мой отец, когда он раскрывает свою руку, чтобы указать путь.