Никогда не сдавайся - Хейди Лис (2017)

— Эльза, скажи мне. О чём, чёрт побери, он говорит?

Его потрясение сейчас превратится в гнев. Он не получает ответы на свои вопросы.

— Миха, — кричу я, теряя последние силы. Я не могу сопротивляться ему и своим родителям одновременно. Единственным проигравшим здесь игроком буду я.

Глаза Михи округляются.

— СРАНЬ ГОСПОДНЯ, это начинает приобретать смысл. Бог мой, Эльза, ты действительно была беременна?

Его ноги широко расставлены, а руки крепко сжаты и дрожат.

Не знаю, как кто-то может перейти от состояния растерянности и шока до гнева всего лишь за две секунды, но уверена, ему это удалось. Мои родители для разнообразия не говорят ни слова. Мэтт всё ещё в шоке, он застыл на своём месте, а я в слишком большом недоумении, чтобы сказать хоть слово. Сказать, что мне больно – ничего не сказать. Я смущена и раздражена. Мои родители опять держат ситуацию под своим контролем и делают то, что сами считают нужным, не заботясь о том, причинит мне это боль или нет.

Шок проходит, и я в сплошном недоумении. Громкие ужасные вопли вырываются из меня, когда я поворачиваюсь и вижу самодовольные лица моих родителей. Душевное расстройство Михи, кажется, лишь забавляет их.

Собрав все свои силы, я пытаюсь найти свой голос.

— Доволен? Ты же сделал это нарочно. Ты знал, что он был у меня за спиной, — говорю я, сдерживая рыдания. — Теперь я ненавижу вас обоих ещё больше, чем раньше. Это была моя история, не ваша.

Я испытываю не только отвращение, но и огромную беспомощность. Как они посмели заставить меня стыдиться, когда всё, что делали они – это заставляли меня чувствовать себя ничтожеством?

Миха всё ещё повышает свой голос, всё ещё кричит, хотя шок уже прошёл. Мэтт с трудом его сдерживает. Миха, несомненно, сильнее, чем его брат. Он ранен, убит горем и чувствует себя преданным.

— Чёрт побери, Эльза, — он продолжает говорить это снова и снова, сопровождая фразой "какого хрена?".

Мне нужно, чтобы он успокоился, так он сможет начать понимать. Мне хочется кинуться в его объятья и крепко обнять его, но сейчас я боюсь, что он оттолкнет меня. Сегодня я недостаточно сильна для этого. Должно произойти какое-то чудо, чтобы я смогла исправить это.

— Что я должна тебе сказать, Миха? — кричу я в ответ, моё терпение начинает истощаться. Я на грани того, чтобы вообще потерять его. — Не здесь. Пожалуйста, — продолжаю просить. — Давай пойдём куда-нибудь и поговорим, и я расскажу тебе всё-всё это.

Просто возьми меня за руку, Миха... просто выслушай меня.

Протянув руку, я приглашаю его пойти со мной. Он нужен мне больше, чем когда-либо. Совсем не так я представляла момент, когда он узнает об этом. Но теперь ему открылась правда. Мне отчаянно хочется проникнуть в его голову и узнать, о чём он думает, чтобы я смогла объяснить ему. Боже, дай мне шанс рассказать ему мою версию этой истории. Как он может злиться на меня? Он бросил меня, а мне пришлось в одиночестве разбираться с ребёнком. Конечно, он поймёт это... поймёт же?

Из его губ вырывается рычание, ноздри раздуваются, и он не отступает ни на дюйм. Я понимаю, что мои надежды добраться до него ускользают. Он слишком поглощён злостью, чтобы можно было его вразумить.

Удручённый, он смотрит на мои вытянутые руки, как будто в жизни не видел ничего отвратительнее.

— Скажи мне прямо сейчас! — говорит он, плотно сжав губы и сужая на меня глаза. Это неприятное чувство. Оно мощное, и с каждой минутой я чувствую себя всё более незащищённой.

Гортанный рёв его голоса с его гневной стойкой делает его вид ещё более угрожающим. Он высокий, вызывающий, готовый взорваться, и, пожалуй, не может прийти к каким-либо выводам. Мэтт всё ещё кричит, пытаясь заставить его успокоиться. Я бросаю взгляд на моих родителей, а они смотрят на меня с самодовольным выражением на лицах.