Безжалостный рыцарь - Эшли Джейд (2022)

– Любитель внимания. Сумасшедший, драматичный, добродетельный плакса и кусок дерьма, которому всегда нужно внимание. – Он указал пальцем на мое лицо. – И знаешь, что? Ты мне, черт возьми, не нравишься. Ты никому не нравишься. Поэтому над тобой все издеваются. – Зеленые глаза стали стеклянными. – И знаешь еще что? Я лучше тебя. Всегда был. И всегда, мать его, буду. – Коул стукнул себя в грудь. – Потому что я жив и свободен… а ты никто, только сраный трус, который никогда не будет достаточно хорош.

– Коул! – закричала Бьянка. – Заткнись на хрен.

Я схватилась за живот. Я правда старалась не обижаться на то, что он говорил, ведь он явно был сильно пьян и находился не совсем в своем уме… Однако его слова больно обожгли. Нет, даже больше. Они напрочь сожгли мою чертову душу. Будто он достал мои худшие страхи и самые темные мысли, и показал их абсолютно всем.

– Так почему бы тебе не сделать мне одолжение! – закричал он в потолок. – И прекратить мучить меня, чтобы я смог прожить свою чертову жизнь.

Я и не думала, что он чувствовал себя задыхающимся в наших… чем бы они ни были.

– Я не…

– Что такое, Святоша? – спросил он. – Хочешь что-то сказать?

Я замолчала. Коул был мертвецки пьян, и что бы я сейчас ни сказала, это ничего не изменит.

– Думаешь, ты особенная, а? – Он оглядел комнату. – Но, дамы и господа… не позволяйте моему невинному ангелу обмануть себя. Она тоже не больше, чем простая лгунья.

Мои щеки вспыхнули.

– Я соврала не для того, чтобы причинить тебе боль.

Он провел пальцем по моей щеке.

– Нет, конечно, нет. Ты просто показала, кто ты есть на самом деле. – Коул жестоко усмехнулся. – И сейчас… я покажу тебе, кто я.

Это не было его истинным я. Это было нечто, выбиравшееся наружу, когда он напивался в попытках сбежать от того, с чем не мог справиться.

Если кто-то из нас и был трусом, то он.

– Хватит. Я звоню Джейсу, – сказала ему Бьянка.

– О да, пожалуйста, – измывался Коул. – Поверь, я бы хотел, чтобы он это услышал. Может быть, тогда он набьет еще одну татуировку, в память о чем-то особенном.

Оукли вышел вперед.

– Ты пьян.

– А ты убогий наркоман, которому нравится трахать мамочек. Спасибо, что рассказал всем очевидный факт. Мы все это очень ценим.

Кортленд засмеялся.

– Слушайте, я, кажется, люблю пьяного Коула.

Я, определенно, нет.

Коул оскалился.

– Правда, чувак? – Он положил руку на сердце. – Что ж, спасибо тебе, огрызок. Это прямо честь, когда нравишься… пустому месту.

Внимание Коула снова оказалось приковано ко мне.

– Послушай, Сойер. Это наш…

Я заткнула ему рот рукой.

– Замолчи, Коул.

Он щелкнул меня по носу.

– Ты такая милая, черт возьми, ты в курсе?

Господи. Из крайности в крайность.

– А еще у тебя шикарные сиськи. Лучшие, что я когда-либо видел, вообще-то. И поверь мне – я видел много.

Я абсолютно точно чувствовала себя униженной, когда несколько парней стали присвистывать. Коул попытался обнять меня, но я отошла от него.

– Оу, Святоша. Не стесняйся. Дай папочке поиграть с тобой.

Оукли толкнул его.

– Хватит. Это не ты, Коул.

– Ты прав. – Ковингтон сделал еще один глоток. – Не я. Потому что Коул – отстой. – Он осмотрел комнату. – Счастливая Семерка, вот кого вы, сучки, любите. Я прав?

Несколько человек поддержали его.

– Смотри, детка. – Он поиграл бровями. – Твой парень – кусок дерьма.

– Точнее и не скажешь, – сказала я ему.

– Ауч! – завопили какие-то парни.

Коул, которому не нравилось, когда над ним издевались, нахмурился.

– Это правда, Сойер Грейс? – Он шлепнул себя по ноге. – Что ж… почему бы нам не устроить небольшой поединок и не позволить публике решить, кто прав?

Господи, сейчас мне действительно было его жалко. Он и понятия не имел, как позорил себя.

Коул схватил себя за промежность и покрутил бедрами.